Столица. Храм Морриган

Стольный мир Системного Лорда Морриган
Dregn
Активный участник
Сообщений: 449
Зарегистрирован: 26 дек 2010, 12:22

Re: Столица. Храм Морриган

Сообщение Dregn » 07 дек 2012, 13:32

Пробуждение было долгим и трудным. Сон, тягучий, подобно смоле, не желал его отпускать. Голова гудела, в глаза будто насыпали мелкого песка. Малек с удивлением понял, что уставшим чувствовал себя не только его носитель, но и он сам. Протирая глаза, он спустил ноги с кровати, а затем поднялся и потянулся, расправляя затекшие мышцы. Взгляд его упал в угол, где лежала книга и он замер в нелепой позе. Книги там не было! Сон как рукой сняло, по телу прокатилась холодящая волна страха, и лишь вмешательство симбионта не дало телу человека задрожать.
Книга обнаружилась очень быстро. Гримуар, будто насмехаясь над ним, лежал на столе, закрытый на свой замочек, будто и не читал его вчера обитатель помещения. Как? Как том мог оказаться в совершенно другом месте. Малек четко помнил, как смахнул этот фолиант со стола, как он упал с тяжелым и гулким стуком. Неужели… неужели кто-то пробрался в его комнату, осмотрел ее, рассматривал книгу? От захлестывающего ощущения паники его спасла мысль о камере наблюдения, которую он на всякий случай установил в своей собственной комнате. Оставалось лишь радоваться своей собственной паранойе, которая подтолкнула его к такому.
Он просматривал запись с камеры, почти не моргая, в тщетной попытке увидеть вторгшегося. Но никого не было. За всю ночь никто не заходил в его комнату. Даже если бы у нежданного посетителя было бы подобие маскирующего устройства Ниррти, следы его проникновения все равно были бы заметны. Но нет, не открывалась дверь, не распахивались ставни на окнах, даже вентиляционная решетка оставалась на своем месте. А вот книга… ее сухие страницы колебались, будто тронутые легким ветром, шелестели и переворачивались сами собой, будто переговариваясь друг с другом. А затем, мерцающее марево, окружавшее фолиант, сгустилось, почти сокрыв его из виду. На глазах у изумленного ток’ра том растворился в воздухе, лишь затем, чтобы материализоваться на столе, не более чем в полутора метрах от предыдущего места пребывания. Это… это казалось невероятным, и все же успокаивало, ибо никто не вторгался в его комнату, не обыскивал ее, не подозревал его.
- Что? Не нравится лежать на полу?
Агент не сразу осознал, сколь нелепым кажется его обращение к неодушевленному предмету. А впрочем, столь ли уж этот гримуар неодушевлен? И столь ли уж нелеп этот момент? Что ж, позже он поразмыслит об этом, а пока, главное, что его не раскрыли…
Он работал в своем отделе, просматривая очередную кипу порученных руководством отчетов, когда услышал это и вначале не мог поверить своим ушам. Но слух расползался и подобно эху отражался от тех, кто, услышав его, передавали слова дальше. Ток’ра уничтожены. Истреблены какой-то неведомой расой. Их больше нет. Малек был оглушен и раздавлен этой новостью. Изо всех сил старался он сейчас ничем не выдать себя. Автоматически улыбался и кивал, и даже что-то говорил в ответ на обращения, но внутри… внутри как будто воцарилась пустота, которая пожирала его мысли и чувства. Сейчас он радовался тому, что Морриган не устроила празднества по этому поводу. И ненавидел ее за то, что она посчитала гибель его расы незначительным событием, нестоящим празднества. Ему вспомнился его сон, где с его пальцев слетали языки бледноголубого пламени, охватывая всех, кто стоял на его пути. И на время ему истово захотелось, чтобы он и впрямь обладал этой способностью, чтобы вокруг него все пылало, страдало и кричало.
Кто-то из его коллег, хлопнул его по плечу: «Может устроим маленький междусобойчик, раз уж такой повод имеется?» Малек улыбнулся через силу. День обещал быть самым долгим в его жизни.
У греха много орудий, но ложь — это рукоятка, которая подходит к любому из них.
Abyssus abyssum invocat

Dregn
Активный участник
Сообщений: 449
Зарегистрирован: 26 дек 2010, 12:22

Re: Столица. Храм Морриган

Сообщение Dregn » 11 июл 2013, 06:25

- Ты никого не спасешь… слишком поздно…
Малек даже не стал оборачиваться в поисках источника этих слов. И хотя слышал он их (и не только) не в первый раз, но все равно вздрогнул от неожиданности. Слуховые галлюцинации были не той вещью, к которой он мог привыкнуть. И этот голос… голос ничуть не походивший на его собственный, далекий и холодный, лукавый и злой, однако обладавший мягкими, доверительными, почти гипнотическими нотками.
Ток’ра сходил с ума. Он ощущал это каким-то, то ли шестым, то ли седьмым чувством. Слишком часто он стал видеть то, что было незримым для других, слышать бесплотный, бестелесный шепот и голоса. И кроме ужаса надвигающегося безумия, Малек испытывал неизмеримое удивление от того, что никто не реагирует на странности в его поведении. Другие гоа’улды, работавшие в секретариате, несомненно, замечали перемены, что захватили их коллегу. Замечали, и, казалось, сразу же забывали обо всех странностях, как если бы некая непостижимая сила отводила им глаза и туманила их разум.
- Кермит, с тобой все в порядке?
Малек повернулся на этот голос (на этот раз вполне реальный) медленно, с какой-то заторможенной плавностью. Шеф секретариата, который, задав этот вопрос, прекрасно знал ответ. Что нет, с Кермитом вовсе не все в порядке. Он знал, но это знание погружалось вглубь его подсознания, как если бы его увлекал некий груз. Глава секретариата уже успел запомнить новичка и даже снисходил до того, чтобы называть его новым «кельтским» именем. Но теперь… гоа’улд испытывал странную размытую уверенность в том, что с его новым подчиненным что-то не то. Что он болен... (безумен, странен...) Что об этом необходимо... (доложить...) побеспокоиться. Но это ощущение длилось ровно до тех пор, пока он смотрел на этого новоиспеченного коллегу. Как только он переводил взгляд на что-либо иное, ощущение растворялось в массе проблем и вопросов, касавшихся работы отдела. И все же осознание некой неправильности, казалось, нависло над всеми, кто окружал Кермита. Вне работы для агента ток'ра так же не было спасенья. Бессонные ночи полные неясных видений, где он видел то разлетающиеся в безвоздушном пространстве осколки чего-то, кажущегося смутно знакомым, то лица статуй, плачущих кровавыми слезами, то слышал шепчущие голоса тех, кто погиб, если верить слухам, гуляющим во дворце Морриган. Не меньше выматывало и навязчивое удушающее присутствие книги, которая, будто живя собственной жизнью, перемещалась по его комнате, при этом не даваясь ему в руки, не позволяя ни открыть ее, ни взять. Это длилось всего двое суток, но Малек чувствовал, что оказался на грани, один единственный шаг за которую грозит ему полной и необратимой потерей рассудка. И было странным то, что он не намеревался ничего предпринимать по этому поводу, будто гибель сородичей подкосило его волю к борьбе. И не только к борьбе, но и к самой жизни. А потому бывший шпион (разве может быть шпион несуществующей расы?) со страхом и усталым равнодушием ожидал конца, или, на худой конец, хоть какой-то развязки...
- Ты выглядишь усталым (больным, безумным, пугающим)… возможно, тебе стоит пойти отдохнуть (исцелиться, исчезнуть, умереть)
Глава секретариата не закончил, взгляд его тоже затуманился, и он отвернулся от Малека. Мысли гоа’улда, касающиеся Кермита, потеряли четкость и перешли на более насущные дела. Но прежде чем уйти, он произнес еще одну фразу, звучавшую, будто сквозь толщу воды.
- Ступай домой…
Ток’ра кивнул и начал собираться, двигаясь как во сне.
-----------------------

Интермедия в Варпе.

По меркам мира материального М’Кахен выжидал около двух суток, безжалостно изводя свою избранную жертву мороками, наваждениями и бесплотными голосами. Нерожденный ощущал, как с каждым часом, с каждой минутой, стены разума Малека и его носителя поддавались, становились слабее и тоньше. Он наслаждался ужасом ток’ра, инстинктивно ощущавшего тихие шаги подкрадывающегося безумия. Конечно, до потери разума дело не дойдет,… скорее всего, нет… хотя… Некоторое время Пернатый с немалым удовольствием смаковал мысли о доведении смертного до потери рассудка и лишь потом отложил эту идею – незадачливый шпион был ему пока нужен… пока.
Более того, похоже, его маленькая смертная марионетка, готова к встрече с неизбежным. Хотя, воистину, это было в высшей степени забавно, манипулировать помыслами окружающих Малека, читать и тасовать их мысли как старую засаленную колоду карт. Ничего, дальше будет еще веселее. Порождение Имматериума алчно облизнулось, глаза его засияли от сладостного предвкушения грядущей игры.

--------------------------------

Малек вошел в свои апартаменты и прикрыл дверь. Он устало волочил ноги, пока не дошел до скамьи и почти упал на нее, равнодушно размышляя над тем, что устал не только он сам, но и его носитель. Носитель, который разделял с ним кошмарные видения и галлюцинации последних дней, чье тело не получало должного ухода и отдохновения от симбионта, пока они оба барахтались в серо-багровой мешанине безумия. Надо было поесть, но одна мысль о приеме пищи вызывала спазмы в горле и тошноту. Ток’ра откинулся на спинку скамьи и сейчас полу-лежал, бездумно вперив взгляд в противоположенную стену. Что бы сказали его сородичи, увидев его в таком состоянии? Что он сдал? Что он непозволительно распустился? Ну, они же не знают, как он устал, какой упадок сил, моральных и физических, он испытывал. Не знают… и никогда больше не узнают, потому что их больше нет. Зато есть ты… Жаль, что в его руках нет силы, чтобы разметать это место, положить конец этой бессмысленной теперь для него игре в кошки-мышки. Жаль…Малек замер. Послышалось ли ему? Показалось ли (снова) что некто незримый периодически подает реплики в его голове? Его? Их! Он слышал этот голос и в разуме носителя и в своем собственном. Была ли это очередная галлюцинация, рожденная воспаленным сознанием? Едва ли…Но как же он устал… Внезапно перед глазами все поплыло, в ушах неумолкаемым шумом прибоя зарокотал пульс его сердца, на один миг шпиону показалось, что он видит себя со стороны, бессильно раскинувшимся на жесткой скамье с отсутствующим выражением лица. «Это смерть?» - подумалось ему напоследок. И вновь услышал далекий холодный и насмешливый голос. Едва ли…
--------------------------------

Варп.

Наконец-то творение Верховного Мутатора Тзинча дождалось своего часа. Дождалось легчайшего касания душ смертных и раскрылось подобно экзотическому хищному цветку, затягивая их в свои глубины.
Малек открыл глаза и пошатнулся. Картина, представшая перед глазами, была столь невероятна, что он решил, что спит, ибо ничто в реальном мире не могло выглядеть таким образом. Казалось, что он попал внутрь инистого узора, нарисованного на стекле лютым морозом. Это было похоже на зал, где стены, потолок и пол состояли из бесконечного множества разнокалиберных и многоцветных кристаллов, искаженных и произрастающих друг из друга. Но тут не было места их строгим и правильным формам, все они причудливо изгибались, извиваясь и переплетаясь в пародии на объятья, будто не имея понятия о таких терминах как «кристаллическая решетка» или «физические законы». Внутри этого хрустального великолепия, казалось, билось пламя, наполняя кристаллы искристыми отблесками. Ток’ра потянулся к сверкающему острию одного из псевдо-кристаллов и отдернул палец, даже не успев коснуться его. На пальце появилась капля крови.
- Такие острые, что можно порезаться, только взглянув на них…
Опять тот же голос, но теперь уже он звучал совершенно по-иному, тяжелее и ближе, но суть была даже не в этом. Теперь голос казался куда более глубоким, текучим, обволакивающим и сладким, как дикий мед. В нем звучало обещание, он будто соблазнял, но его соблазн не имел ничего общего с примитивными физиологическими удовольствиями. Малек резко обернулся к источнику голоса и замер потрясенный. Позже, когда он пытался вспомнить эту встречу, то описать своего собеседника оказался не в состоянии. Лишь то, что, даже восседая на странной конструкции из хрустальных нитей паутины, которая видимо должна была быть креслом… или троном, существо возвышалось над ним. И то, что голос совершенно не подходил его обладателю. Воздух вокруг восседавшего на хрустальном «кресле» мерцал, как от сильнейшего жара и это марево так же мешало разглядеть детали. Облик этого существа был расплывчат и непостоянен, казалось, перед глазами ток’ра проходит бесконечная череда образов, парад бесчисленных вариаций на тему птицеподобного гуманоида. Клювы, когти, крылья, оперенье и оперенные плащи, плоть и одеяния сменяли друг друга. Ни цвет, ни форма не обладали постоянством, перетекая и плавясь, будто тающий воск. Хуже того, на какое-то мгновенье, Малеку показалось, что он смог заглянуть чуть дальше, чуть глубже. Лишь на долю секунды перед ним появились видения перекрученной плоти, из которой произрастали щупальца, усеянные глазами и зубастыми пастями; облака энергии, силы, в сосредоточении которой находился древний и злобный разум; глубже того лежало еще что-то… но разум смертного милосердно отказался воспринимать это. Некоторое время бывший шпион тщательно боролся с тошнотой и волной безумия, что, казалось, вот-вот обрушилась на него. Однако, именно то, что он успел узреть, и спасло его от сумасшествия, ибо мозг его смог зацепиться за знакомые вещи, а именно за высокомерие и надменность существа, за его склонность к самолюбованию и жажду к манипулированию другими. В конце концов, в этом оно не слишком отличалось от гоа’улдов.
- Кто ты, чтобы желать силы?!
«О да, и тон похож. Только маски иные, да в спец-эффектах он даст фору любому из Системных Лордов» - улыбнулся про себя ток’ра, испытывая при этом «узнавании» немалое облегчение. Испытывал он легкость и от понимания, что это всего лишь сон, дикий, сюрреалистический и невероятный, но всего лишь сон. Легкость и отвагу, которых не было бы, происходи с ним это на самом деле, и некую бесшабашную веселость.
- Впечатляет! Очень впечатляет! Жаль со спецэффектами ты переборщил. Во всем, знаешь ли, должна быть мера.

На мгновенье М’Кахена затопила горячая волна бешеной злобы, которая призывала обрушиться на стоящего перед ним, разрывать его плоть когтями и клювом, вывернуть на изнанку его разум и пожрать его душу. Как этот жалкий смертный смеет! Как может! Как… А ведь действительно, как? Как измученный и почти обезумевший смертный может проявлять такое присутствие духа? Меньше чем за мгновенье настроение Пернатого сменилось, теперь он был скорее заинтригован. Не так уж часто попадаются обитатели Материума, способные повести себя подобным образом. Похоже, тут может выйти что-нибудь стоящее. Интересное. Увлекательное. И пусть источник внутренней силы Малека в невежестве, едва ли это изменит текущий ход вещей.
- А-а! Маленький смертный показывает силу духа, - очаровательно!
Ток’ра насторожился, услышав эту фразу. Предвкушение и какой-то жуткий энтузиазм, прозвучавший в голосе, понравились ему куда как меньше надменного тона, что он слышал мгновением ранее. Он почти ожидал того, что тварь, восседающая на хрустальном троне, облизнется. Он даже взглянул на нее, но почти сразу отвел глаза вновь – видеть этот дикий калейдоскоп образов было выше его сил. Более того, ему не нужно было поднимать глаз, чтобы ощущать эти непрерывные метаморфозы. Однако, ему показалось, что он различил широкую дикую усмешку на этом птицеподобном лике.
- Может, остановишься на чем-то одном, от этого мельтешения начинает мутить.
Малек намеренно оставил всю почтительность. Это ведь сон! В конце концов, это создание либо бросится на него и он проснется, либо…
- Зачем? Ограничивать свою форму и сущность ради того, чтобы удовлетворить того, кто не в силах понять, что не все возможно объять и постичь примитивными органами чувств? Старающегося спрятаться от непознанного в обыденности, подобно раку-отшельнику, прячущемуся в своей раковине. Хорошо, маленький смертный, хорошо. Что ж, пусть это будет сон. Но помни, не каждому сну сопутствует пробуждение.
Теперь и тон, подобно облику создания, менялся, мечась от надменного к предвкушающему, от предвкушающего к снисходительному. Так терпеливый родитель объясняет перепуганному малышу, что плюшевый мишка не защитит его от кошмаров ночи и темноты.
Малек уже всерьез начал сомневаться во вменяемости своего собеседника. Более того, ток’ра все сложнее было воспринимать его как плод своего воображения — что и говорить, его фантазия была куда более приземленной. И все же, бывший шпион продолжал держаться довольно самонадеянно.
- А ты часом не безумен?
Когти указательного и большого пальцев сошлись, замерев в каком-то сантиметре друг от друга, будто говоря, что если существо и безумно, то «чуть-чуть». Впрочем, дикая ухмылка и яростный блеск глаз намекали на то, что расстоянию между когтями следовало бы быть больше. Значительно больше.
- Так кто ты?
- О, маленький смертный, важен другой вопрос. Кто ты?
Ток’ра усмехнулся, агент наконец-то вновь почувствовал себя в своей тарелке.
- Я Кормак, гоа’улд на службе у Призрачной Королевы Морриган.
Голос звучал уверенно и спокойно, не было ни единой фальшивой ноты, но тварь на троне зашлась хохотом.
- «Пять» за исполнение, но за идею «неуд».
«Впрочем», - сказало существо, отсмеявшись, - «сказанное тобой - правда. Как и то, что ты – Мохан-Мурали, бывший служитель Богоподобной Ниррти. А так же ты шпион ток’ра именуемый Малеком».
Малек замер на месте. Конечно, внешне, он старался не подать виду, сколь сильно на него подействовало то, что он услышал свое настоящее имя из уст этого создания. Но то, что последовало далее...
- Хотя, можешь ли ты называться ныне ток'ра? Теперь, когда их нет, не стал ли ты таким же, как и те, за кем ты шпионил? Да и есть ли меж вами разница? И не говори мне про морально-этические различия и прочую чушь!
Услышав это, агент не выдержал. Кулаки его сжались, и объятый порывом. он шагнул вперед.
- Не смей мешать имя моей расы с грязью, тварь! Не тебе их судить! Ты их не знал...
Трон был пуст, яростная отповедь ушла в никуда, но прежде чем смертный успел задаться вопросом, куда делся его чудовищный собеседник, он почувствовал на своей спине жар дыхания твари, полное острого запаха озона, перьев и пыли. Малека пробрала дрожь мысли о том, что сейчас его коснется эта изменчивая горячая плоть, и от понимания того, что монстр наслаждался его болью, гневом и отчаяньем.
- А вот тут ты ошибаешься. Я знал их, хоть и недолго.
«Так... это ты... ты их уничтожил?» - голос предательски дрогнул, не взирая на все старания. Ответ был дан тоном, из которого внезапно исчезли и игривость и насмешка: «Нет, маленький смертный. Это произошло вопреки моей воле. Я желал твоим родичам иной судьбы». Показалось ли ему, или в голосе создания мелькнуло сожаление, смешанное с грустью? Но после его издевательских и надменных слов, злобной и мрачной радости при виде чужих страданий, в это верилось с трудом.
- Это ложь! Никто из моих сородичей не стал бы общаться с такой ядовитой и злобной тварью вроде тебя!
И снова смех, вкрадчивый и насмешливый.
- О! Как мало ты, оказывается, знаешь своих родичей. Как мало и неглубоко! Да, должен признаться, у Мартуфа и Ланташа был выбор невилик, но Гарша... о, она приняла меня с распростертыми объятьями! Да и Делек был совсем непрочь...
«Замолчи!» - Малек закрыл уши руками, но слова существа безжалостно проникали прямо в разум. «Кто-то хотел власти, кто-то жаждал вернуть ушедшую молодость, кто-то желал спасения своего друга», - слова текли, шелестели и, проникая внутрь, говорили о том, что все сказанное вполне возможно и реально. Что нет смысла скрываться от этой жестокой правды за иллюзорной бронею веры в чужую порядочность. И чем дольше он говорил, тем больше проглядывало в его тоне насмешки и пренебрежения, голос, прежде текучий мягкий стал хлестким. Бывший и ранее непростым собеседником, теперь монстр стал почти невыносимым.
- Ты, жаждавший силы! Но от тебя пахнет слабостью и страхом! Ты уже смирился с ролью жертвы и готов сам возлечь под жертвенный нож!
На мгновенье Малеку показалось, что именно таким это хищное чудовище его и видит – слабым и дрожащим, едва достойным внимания в качестве добычи. Таков ли он? Неужели он и впрямь сдался?
«Зачем? Зачем ты это говоришь? К тому же, кое в чем ты прав – я никого не спасу. Так к чему эта сила?» - ток’ра и сам не знал, сказал он это или подумал. Он развернулся, почти обреченно ожидая, что за его спиной никого не будет. Однако вместо этого столкнулся с существом нос к… клюву. Огромное, зловещее, оно нависало над Малеком, укутанное в колышущееся марево и перетекающее из одной безумной формы в другую. «Хм, ну, возможно ты слишком узко рассматриваешь предлагаемые тебе возможности. Хотя… да, родичей ты спасти не в силах. А вот я…любопытная для решения задача», - теперь уже голос походил на какого-нибудь ученого, которому представилась возможность найти подход к какой-нибудь научной проблеме. Правду ли он говорит? Действительно ли есть шанс? Действительно ли есть надежда?
«Действительно», - последовал сухой ответ все тем же профессорским тоном.
- Правда, спасти возможно лишь души, и то не всех.
- А дальше?...
М’Качен неопределенно пожал крыльями: «Пока это лишь достойная внимания теория». И все же, даже эта неопределенность давала тень надежды.
- А отомстить, возможно, будет с этой силой?
«Тебя стесняюсь я спросить кому?» - не без ехидных ноток прозвучала фраза.
- Тем, кто погубил мою расу. Или гоа’улдам!
И вновь последовал ехидный смешок: «Ты лично каждого убить желаешь? Или одним ударом крейсер расколоть? А родичи тебе, чем насолили? И не спорь! А лучше вспомни, кем до восстания Эгерия была. Вот, то-то и оно – одной вы крови, как тут не крутись. Более того, любой из гоа’улдов мог бы стать ток’ра, довольно подтолкнуть их этому и путь их направлять».
Малек поморщился – существо стало изъясняться едва ли не белым стихом, да и с сутью слов он был не согласен. Его «кузены» так погрязли в манипулировании другими и борьбе за власть, что сдвинуть их с этого пути представлялось ему маловероятным.
- Ты так считаешь?
Ток’ра едва не поперхнулся, - неужели тварь способна читать его как открытую книгу? Ответом ему была улыбка полная лукавства.
- Итак, ты спасаешь моих родичей и даешь мне силу и власть. А что ты выгадываешь для себя? Ты, знаешь ли, не похож на того, кто творит чудеса задаром.
«Воистину», - М’Качен рассмеялся мягким коротким смешком – похоже, ему не придется жалеть о союзе с этим смертным. А затем заговорил. Конечно, он поведал Малеку далеко не все свои планы и замыслы, мотивы же поступков демона и вовсе остались для ток’ра тайной за семью печатями. И все же…
- Ну, что, смертный? Готов ли ты скрепить наш договор?
Малек улыбнулся в ответ и его улыбка была столь же дикой, как и у его собеседника. Он нутром чувствовал, что монстр чего-то недоговаривает, но предложенная им перспектива показалась ему куда привлекательней медленного погружения в безумие. По крайней мере, теперь у него была цель. А потому, собравшись с духом, бывший агент ток’ра лихо кивнул: «Готов!»
Он даже не успел среагировать, когда пальцы, увенчанные когтями, более напоминавшими лезвия кос, сомкнулись на его горле. Для своих размеров тварь двигалась неимоверно проворно. И что бы агент ни предполагал по поводу своих ощущений при прикосновении демона, все оказалось куда как хуже — он не мог понять, столь ли монстр горяч, что его прикосновения казались ледяными, или, наоборот, столь холоден, что обжигал. Существо приподняло его над землей без малейших усилий и подняло на уровень своих глаз, пронзительных и пронизывающих. «Час пробил, маленький смертный. Прими же мой дар!» Малеку показалось, что он погрузился в расплавленную смолу, затекавшую в его глаза, рот, уши, проникающую в тело его носителя и далее, в самого симбионта. Кипящая тьма просачивалась, проникая в саму душу и разум. Он открыл рот, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха и...


проснулся. Бывший шпион тяжело дышал, пытаясь избавиться от ночного кошмара. Кошмар. Конечно, это был кошмар. И не важно, что для гоа'улдов понятие сна было чуждым, Малек отчаянно цеплялся за эту мысль. Всего лишь кошмар. Он потер лицо и вздрогнул от неприятного ощущения в руке. Тонкий, узкий, уже начавший затягиваться под воздействием регенеративных свойств симбионта, порез на пальце. Такие острые, что можно порезаться, только взглянув на них... Ток'ра огляделся и почувствовал, как у него перехватило дыхание — вся его комната была покрыта инеем...


М’Качен вальяжно потянулся, расправил широкие многоцветные крылья и вновь рассмеялся, вкрадчиво и мягко - встреча прошла не без сложностей, но он был доволен результатом, не смотря, ни на что. Он не торопился покидать облюбованное им место, наблюдая оттуда за жизнью обитателей Магтиррета. Была ночь и многие люди спали. Пернатый Владыка касался то одного сознания, то другого, порой поверхностно, а порой куда как глубже, то ли что-то ища, то ли просто забавляясь.

Многим из смертных в ту ночь снились кошмары, многие просыпались с отчаянно бьющимися сердцами и криком в горле от ощущения, что нечто древнее и зловещее наблюдает за ними. Вот какой-то камнерез сел на своей кровати, тяжело дыша и дрожа от напряжения и ужаса. Ему казалось что там, за вуалью Морфея, он видел… Человек был не в силах описать увиденное, но и забыть это он тоже был не в силах. Невзирая на поздний час, на вопросы жены и плач дочери, лихорадочно одевшись, мужчина схватил инструменты и бросился в ночную тьму. В лунном свете его волосы серебрились – он поседел за ночь.

А Нерожденный все кружил над миром. Заметив сосредоточие силы, столь похожей на его собственную, он не удержался и устремился туда… А-а, королева этих смертных… такая маленькая, хрупкая, окутанная тайнами и несущая венец амбиций. Сияние ее личности было приглушено аурой некоего артефакта, но и увиденного вполне хватало для восторга Верховного Мутатора Тзинча. Прелесть какая! Повелитель Перемен замер, очарованный открывшимся ему зрелищем. Так кошка, заметив ползущего жучка, поднимает лапу. И пусть она не желает его убить или причинить иной вред, но инстинкт и любопытство не позволяет проигнорировать маленькое существо. Лапа уже занесена, хоть когти еще и не выпущены.
Говорят так же, что если кошка чем-то крайне увлечена, ее можно застать врасплох. Поглощенная чем-то, она может не заметить вашего приближения до самого последнего момента, после чего может взвиться в прыжке от неожиданного вмешательства. М’Кахен тоже был крайне увлечен и даже пропустил вторжение в свой хрустальный «микро-мир». А впрочем, это уже совсем иная история и реального мира она не касается…
У греха много орудий, но ложь — это рукоятка, которая подходит к любому из них.
Abyssus abyssum invocat

Unnamed
~Master of Realty~
Сообщений: 4784
Зарегистрирован: 26 дек 2010, 12:22

Re: Столица. Храм Морриган

Сообщение Unnamed » 30 авг 2013, 19:12

Морриган было беспокойно. Для человека было бы естественно сказать "не спалось". Физиология гоа'улдов во сне в человеческом смысле не нуждалась.
Мысли были самыми разными - "отжатая" планета-верфь на периферии владений Ба'ала, да еще и со сваливанием акции на наёмных "хок’тауров-джаффа" (именно такой неологизм применяли для термина "космодесантник Хаоса" с недавних пор) его же самого - вряд ли кто-то в секторе будет разбираться в сортах "восьмистрельных" - была позитивой.
Пара пойманных шпионов Бастет таковой не была. "Кошка" всегда считала себя хитрой, хотя на деле бывшая советница Ра слизывала остатки его роскоши. И вряд ли хотела позволить делать то же самое шпионам Данаан.
"Последнее, что сейчас нам надо - полномасштабная война. Созвать саммит - выдать себя и сломать всю свою игру".
Идея была совершенно странной. Морриган направлялась в покои своего Первейшего, где в последнее время в строжайшей тайне проживало существо, проходившее по документам, как Каменный Гость. То, что это было имя одного из мелких вассалов Сварога, добавляло двусмысленности - пусть думают, что у правительницы Данаан живет "просто" очередной пленный мелкий князек, захваченная в плен игрушка в большой политической игре Системных Лордов. Игре, в которой нужно было бы наконец выиграть главный приз - Империю Ра...с новым Императором или Императрицей. То, что должность фактически изобрел Ра сам для себя, Морриган не волновало. Можно было даже начать заказывать придворному ювелиру разработку дизайнов короны. Остальные головы крупных системных лордов для такой штуковины были явно пустыми.
- Вам дали два имени. "Каменный Гость" для тех, кто имеет доступ к дворцовой документации, и "К’рракс" для записей Релнара. Так звали сироту-курсанта, которого он воспитывал и который не так давно погиб приз загадочных обстоятельствах. Я видела, как вы сражались в тренировочных боях против людей Релнара. Я никогда такого не видела. Ваши физические возможности превышают любую из известных мне рас... - "кроме диких слухов о тау'ри дня сегодняшнего", - Умственные - тоже. Вы схватываете информацию о нашей истории с жадностью. Я пришла просто поговорить. Я понимаю, что моя охрана в случае чего вас не остановит - существо, которое заживило на себе сквозную рану от посоха за полчаса без саркофага - неубиваемо. Я пришла поговорить с вами.
Гость почтительно преклонил перед ней колено.
- Ваше Величество, не знаю, чем я мог вызвать ваши подозрения, но надеюсь, что я их развею. Ваше имя было первым, что я услышал в жизни. Вы вытащили меня с мёртвой планеты, исцелили мои раны и дали мне жильё. Ваши люди накормили меня и научили человеческой речи, ваши джаффа научили меня битве, ваши капитаны - вождению ха'таков, а ваши женщины - искусству любви. Всем, что у меня есть - всем, что я есть - я обязан вам. Я никогда не подниму на вас руку.
- Я самка, способная к деторождению. Моя самая большая тайна. Но у нашего вида...нет таких тесных отношений "дети-родители". Тем не менее... встаньте с колен, сын мой, - произнесла Морриган. - К'рракс, Мек'нар уже стареет. Он вполне готов перейти на инструкторскую работу. Как и его отец. Мне нужен новый Первейший. Мек'нар называет вас в качестве своего преемника. Вы готовы продолжить эту династию, сын мой? При том, что речь идет о войне. Я видела записи ваших учебных боев... Это впечатляет.
"Не уровень Аль-Сарджеса, этого пса Ба'ала... или нет. Совсем другое. Совсем."
- Пока нет, ваше величество, - гигант поднялся во весь рост. - Это честь для меня, но объективно я ещё не готов. Мне нужен ещё месяц, чтобы овладеть всем, что знает Мек'нар и два месяца - чтобы превзойти его.
- Это время у вас есть. У Мек'нара не было достойного преемника. Он готовил его из вашего тезки... он позже погиб. А когда он нашел вас - решил, что это перст судьбы. Ваше телосложение, конечно, не похоже на большинство джаффа, но ваша личность скрыта всеми возможными способами. А теперь... немного о "превзойти". У меня для вас подарок, который поможет в этом, - Морриган достала из кармана небольшую модификацию коммуникационного шара. - Запись битвы при Эрроне. Применение оружия "восьмистрельных". Чисто умственная задачка на "сколько ха’таков надо, чтобы гарантированно нейтрализовать один их крейсер".
Коракс просмотрел запись на десятикратном ускорении. Его глаза двигались по изображению с необычайной быстротой, схватывая мельчайшие детали.
- Этот корабль обладает чудовищной огневой мощью и дальнобойностью орудий. Но он очень медленно поворачивается и долго перезаряжает свои пушки. Самую большую угрозу для него должны представлять маневренные бомбардировщики. Если бы у меня было время на подготовку, я бы бросил против него несколько сотен ал'кешей - без корабля-носителя, выведя их в зону атаки на собственных гипердвигателях. Зашёл с кормы, чтобы выхлоп собственных двигателей создавал ему помехи при обнаружении. Включил бы устройства невидимости и закидал этого великана наквадовыми бомбами. У него хорошее авиакрыло, сильные пилоты, но они бы просто не успели сбить все ал'кеши до бомбосброса.
- Как вы оцениваете оптимальность тактики, которую применили пилоты Ба’ала? Еще одно доказательство того, как низко эти бывшие шакалы Ра ценят своих джаффа. Ваша тактика гораздо более... щадящая для армии. Это полезно...
"В прищемлении хвоста драным кошкам, которые не ожидают гения уровня Аль-Сарджеса."
- Если вам что-то потребуется... в плане информации или оружия... просто скажите Мек’нару, он передаст мне. Как его воспитанник вы уже имеете титул тана. И армия примет вас как главнокомандующего... хотя о вас уже складываются легенды. К счастью, вашу личность удалось скрыть... последнее время тут слишком много наглых и любопытных ушей. Дом Данаан вляпался в чужие интриги -и вляпался по уши. Вы просто подарок...ибо мне сейчас все это разгребать.
- Его адмиралы не так уж глупы, но они были скованы инструкциями, что мешало принимать действительно эффективные решения. Они больше боялись разгневать своего повелителя, чем умереть в бою - поэтому приняли бой в заведомо невыгодной позиции. Ну и кроме того, у них не было этой записи, они не знали, на что способны корабли восьмистрельных. Я бы на их месте сдал планету, и атаковал позже, когда противник увлечётся разграблением. Но чтобы принять такое решение ДО первого боя, нужно быть достаточно осторожным - даже пугливым, с некоторой точки зрения.
- Дом Ра никогда не увлекался такими тактиками. А мы... проиграли войну и нам было нечего терять. Половина нашего клана пропала в небытие. Впрочем, это уроки истории. Когда с Эррона перегонят сюда корабль, это как раз будет ко времени праздника в честь окончания вашего обучения, сын мой...
Морриган вздохнула. Гоа’улды не всегда позволяли естественное для людей выражение эмоций, но сейчас Призрачная Королева делала так в знак особого доверия.
- Позволено ли мне будет принимать решения по своему усмотрению, если я стану Первейшим? Во имя и во славу клана, как я их понимаю?
- Разумеется. Стандартная практика. Только советуйтесь со мной во всем, что касается дипломатических внешней политики, К’Рракс. В остальном молодого Принца-Ворона ничего не должно стеснять в подготовке к ведению войны и ведении ее.
У него более важный противник - АСВАД со страшным оружием А-ты-так-не-можешь-ганом. (с) Кайл Дорнез.

Dregn
Активный участник
Сообщений: 449
Зарегистрирован: 26 дек 2010, 12:22

Re: Столица. Храм Морриган

Сообщение Dregn » 23 ноя 2013, 20:30

Под ногами хрустела опавшая хвоя. Хенвас повел плечами и нахмурился. Теперь, после более двух часов блуждания по лесу, идея отправиться на поиски Повелла — пропавшего каменотеса, казалась не столь удачной. Да, вначале ему показалось, что это будет простым делом. Ну куда, скажите на милость мог уйти глухой ночью человек из теплого дома и от семьи? Но он ушел и не вернулся даже утром. И днем. В тот момент юноше представилось, что ему удастся найти камнереза и как будут восхищаться его отвагой и сноровкой жители деревни. И что весть сия дойдет до дворца Королевы и она отметит его готовность служить и отвагу. Теперь все виделось совсем в ином свете. Куда более мрачном. По неволе вспомнились его неудачи в изучении языка Богов, как он путался, стараясь запомнить замысловатые закорючки, как Малек отослал его и... похоже, забыл о нем. Видно он действительно бесталанен, раз столь разочаровал высшее существо. Молодой человек сжал зубы, почувствовав, что лицо собирается скривиться в гримассу разочарования и горечи.
Погруженный в свои мысли, зло пиная шишки, что подворачивались под ноги, Хенвас не сразу заметил, что вышел на прогалину. Там, почти на самом краю леса стоял камень неправильной формы, высотой немногим превышавший рост человека. Он носил следы торопливой и грубой работы, маленькие осколки породы мешались с опавшей преющей хвоей. Юноша нахмурился. Просто большой, грубо отесанный булыжник — ничего такого. Он сделал несколько шагов вперед и замер, внезапно пораженный. Кто бы это не резал, он был истинным мастером. Ибо подойдя чуть ближе, Хенвас начал замечать детали, будто проступающие из породы, будто бы освобожденные от нее. Нет, целиком картинка не складывалась. Это было все равно что увидеть бегущего оленя в густом лесу — вон мелькнули величественные рога, вот мускулистая и стройная нога, часть крупа. Но, то, что было выбито из камня... по коже юноши пробрался холодок, мурашки леденящим ворохом скользнули вдоль спины. Вот, кажется, набор когтей, хищно нацеленных на что-то, пара лукавых глаз и некое подобие распахнутого клюва, колено, складка ткани и перо. Все это было лишь наброском грубым и все е поражало. Там, где была спина создания порода расширялась, как будто тварь было готова «встать на крыло», но эти крылья еще были скрыты в в каменной толще.
- Ты... ты тоже это видишь?
Хенвас обернулся на хриплый шепот и похолодел. То был Повелл, сомнений не было, но что за вид имел он! Ему было лет сорок, но сейчас, казалось что ему все шестьдесят. Лицо изрезано морщинами и волосы седы до белизны. Похоже, что в ночи блуждая, он разбил лицо так как было оно измазано кровью, уже засохшей бурой коркой под носом и на подбородке. Разводы были и на щеках, как и дорожки слез. Но самым страшным в его облике были глаза, выцветшие, горящие шальным лихорадочным блеском. Глаза безумца, что взглянул в саму адскую бездну и понял, что она смотрит в ответ.
Он подскочил к Хенвасу и впился измазанными кровью и пылью пальцами в его тунику - «Ты видел, да!». «Повелл», - несмело начал юноша, - «идем домой. Тебя ищут». Но лунатик все так же испытующе вглядывался в лик собеседника, будто найти надеясь тайный знак. Молодой человек осторожно обхватил мужчину за плечи и повел прочь с прогалины. И тот, послушный как ребенок, пошел. Лишь дважды он останавливался и смотрел назад, на каменную глыбу и вопрошал: «Ведь ты же видел? Видел, правда?»
Когда они дошли до деревни, почти стемнело, из окон заструился теплый свет, в вечернем свежем воздухе плыл горьковатый запах дыма. Их заметили и окружли, засыпая вопросами и недоверчиво качая головами, пока в людской круг не вошла жена Повелла, бросив на спасителя короткий и полный горячей благодарности взгляд, и не увела мужа в дом, все еще ошарашенного и потерянного. Хенваса же хлопали по плечам, хвалили и даже пригласили выпить пива в таверне и рассказать о том, как он нашел пропавшего. И он пошел. Но удовольствие от внимания, похвал и благодарностей, портили два воспоминания. Незавершенная фигура, что рвалась из камня и вопрошавший взгляд безумца-каменотеса.
«Ведь ты же видел?»
Про статую он никому не рассказал...
У греха много орудий, но ложь — это рукоятка, которая подходит к любому из них.
Abyssus abyssum invocat

Аватар пользователя
Charlotte_In_Space
*Белая и пушистая*
Сообщений: 1820
Зарегистрирован: 26 дек 2010, 12:22

Re: Столица. Храм Морриган

Сообщение Charlotte_In_Space » 23 мар 2014, 18:31

- Я довольна вами, К'ракс, -улыбнулась Морриган, входя в покои своего нового Первейшего. - Вы поистине подарок судьбы, и я хочу сделать вам подарок. Вы слышали раньше о "Рету Кареш"?

- Я выучил изобретения всех Системных Лордов, о каких есть информация, - поклонился великан. - Разумеется я слышал об этом чуде.

- Тогда считайте, что оно ваше. Разумеется, это более изысканно, чем стандартная экипировка ашрака, но пришлось внести некоторые модификации, в том числе под ваш рост, - Призрачная Королева прищелкнула пальцами. Двое джаффа внесли что-то, напоминающее большой тяжелый сундук. - Ниррти в свое время захватила практически всех мастеров, имеющих изготовлять костюмы траз'таль. Те, кто не воспользовался преимуществом при дележе ее владений - сами себе вредители, и рано или поздно - скорее рано, узнают, что такое преимущество в подготовке ашраков. Вы знакомы с приемами ашраков на уровне лучших из них, и хотя вы исполняете обязанности Первейшего с тех пор, как Мек'нар сложил свои полномочия, я подумала, что вам это пригодится.


- Это очень щедро с вашей стороны, моя королева, - великан поклонился, при этом их лица как раз оказались на одном уровне. - Я использую его наилучшим образом к вашей славе.
За несколько месяцев, что "подарок богов" руководил джаффа королевы, её армия стала на порядок эффективнее. К'ракс изобретал новые приёмы просто на ходу, мановением руки рушил тысячелетние традиции, и почти всегда его предложения оказывались лучше того, что практиковалось до этого. Он методично превращал воинов в солдат, менял эффектные приёмы на эффективные, учил своих последователей работать быстро и аккуратно, в связках и группах, использовать преимущество в огневой мощи и скорости реакции... вскоре его руки обещали дойти и до пилотов звёздных кораблей, и те заранее дрожали.

- К костюму прилагается вот это, - Морриган достала из сундука длинный клинок. Точнее, он казался длинным для Морриган, чей ло'таур был хотя и высокого для женщины, но вполне нормального роста. Для К'ракса это был бы клинок-а'тар вполне нормальных пропорций. - Как пользоваться, вы, я думаю, знаете. Какие преимущества дает эффект вибролезвия, тоже. Впрочем, все эти дары не просто так. Как выяснилось, кое-кто из моих соседей собрался вылезать из спячки. Я думала, что он собрался лезть в очередной поход на тау'ри, который как всегда кончится ничем из-за разных странных и непредвиденных причин. Однако пока что это все напоминает то, что не я одна мечтаю о статусе "первой среди равных" в совете Системных Лордов. Армию, способную проучить любого из соседей, вы мне создаете, флот скоро будет создан, причем с учетом тактических знаний "восьмистрельных". А вот эти игрушки - довод на случай, если столкновения армий и флотов покажутся слишком грубым решением по сравнению с визитом через Врата на вражескую столичную планету одного ашрака... очень хорошо подготовленного и способного играючи раскидать пару десятков джаффа голыми руками.

- Я с радостью сделаю всё, что вы скажете, моя королева, - улыбнулся Первейший, примеряя броню. - Но если речь зашла о тау'ри... я хотел бы поделиться с вами одним опасением, если мне будет позволено.

- Я слушаю вас.

- Неделю назад я видел во сне огромного тау'ри. Он был почти так же высок, как я, и почти так же бледен, как я. Он сказал - "Ты - наш брат, Ворон. Служить змеям - недостойно крови Отца. Возвращайся в семью, или я приду за тобой".

- Странный сон. Странный и почти столь же пугающий, что и действия Олокуна и некоторых других моих соседей. Я нашла вас на планете гало Галактики, вдали от любых известных зон влияния тау'ри. Впрочем, посмотрим... Если кто-то охотится на вас, эти игрушки тем более пригодятся. Хотелось бы экипировать вас получше, например, чем-нибудь из толланских технологий, но увы, такие штуки были только у Анубиса.
О том, что ее саму терзали странные видения и пробел в генетической памяти, Морриган умолчала.
"У каждого свои недостатки".
Хитри, отступай, играй, кружись,
Сживая врага со свету...
А что же такое жизнь?
А жизнь...да просто дуэль со смертью!


I must not fear.
Fear is the mind-killer.
....
Where the fear has gone there will be nothing.
Only I will remain

Dregn
Активный участник
Сообщений: 449
Зарегистрирован: 26 дек 2010, 12:22

Re: Столица. Храм Морриган

Сообщение Dregn » 08 июн 2014, 19:25

Неделя прошли в спокойствии таком, что даже порой жутковато было. Малек вновь влился в работу отдела, который странно быстро позабыл про странности с «коллегой». Не было ни снов, ни видений, ни слуховых галюцинаций. И даже боль по сородичам угасла, притупилась. Ток'ра (или все же гоа'улд?) не мог понять причины этого, как и причины отступившего безумия. Для того чтобы понять было необходимо поверить во встречу с монстром, в договор и в нечто, притаившееся за гранью, чуждое и злое. О произошедшем напоминала только книга, но, поскольку у него она оказалась раньше, то доказательством реальности произошедшего ее едва ли можно было счесть. Да и заваленный работой, Малек не вспоминал о ней, как и о человеческом агенте — последнюю неделю она неподвижно возлежала на углу стола, повернувшись корешком к нему, как будто бы обидясь. Возможно ее необычные свойства иссякли и она стала обычной книгой? Шпион (шпион ли?) не возражал. Но к концу недели, ему пришлось понять, что хочет он иль нет, а некоторые вещи реальны, как не беги от них.
Порой ему казалось что внутри него что-то растет, зреет. Детальный анализ организма, что произвел забеспокоившийся симбиот не дал результатов. Это что-то было тоньше и неуловимей. Как будто эхо или отзвук, истончившийся донельзя. И это начало проклевываться.
Все началось со стакана. Он всего лишь хотел налить себе воды, когда стакан скользнул по полированной поверхности стола прочь от руки. Или от взгляда. Тогда он среагировал довольно быстро, поймав стакан до того, как он добался до края стола и упал. Внутри же Малек ощутил... нет, не внутри себя а будто бы... в душе? Он ощутил что там, в ней что-то есть и рвется на поверхность. Сталкиваясь всю жизнь с теми, кто утверждают о своей божественности, ток'ра невольно стал агностиком и скептиком, уверенный, что всему найдется объяснение. И вот теперь с ним что-то творилось, но сам себе он объяснить ничего не смог, потому что разумные объяснения как угри выворачивались из его ума, подкидывая теории одна другой бредовей. Нет, главное — не паниковать.
Затем в отделе он рассыпал писчие принадлежности (когда он потянулся к ним, они упали прежде, чем он их коснулся), опять при этом ощутив в душе движенье некой силы. Что это было? И как с этим совладать? Такими темпами он вновь станет привлекать к себе внимание.
Ладно, предположим (просто предположим) что встреча с монстром — правда. Что чудовище и впрямь наградило его некой силой. Но если он ее не обуздает... Малек ощущал, что сила растет и крепнет, будто бы росток, что поселился на плодородной почве. Наверно, монстр знает как этим даром управлять... другое дело, что ток'ра не знал как с ним связаться. Он даже имени у этого создания не спросил и был не в силах его позвать или привлечь внимание... так что же делать?

----------------------

Хенвас день ото дня мрачнел все больше. Да, он Повелла нашел, но это не изменило его положения ни капли. Не свалилось на него ни уважение, ни внимание. Люди быстро позабыли о происшествии и вновь к нему стали относиться как и прежде. Разве что жена каменотеса стала его сторониться, будто бы это он был повинен в безумии мужа. Сам Повелл хоть и начал приходить в себя, о чем могли поведать звуки обтесываемого камня, но все сходились в мнении, что он уже не тот и прежним станет вряд ли. Как-то парень видел его, застывшего над куском обрабатываемого камня, хмурящегося, будто силящегося что-то вспомнить, и беззвучно шевелящего губами.
Все чаще юноша уходил в лес, даже не замечая, что каждый раз ноги сами несли его к каменной глыбе, хоть до нее он и не доходил пока. Однако с каждым днем он то на шаг, а то на два к ней приближался, даже не ведая о том.
Горечь от того, что единственный из богов, что обратил на него внимание, забыл о нем, отрекся от него, разъедала душу. А ведь ему бы так хотелось служить Королеве, сражаться с ее врагами и защищать от напастей, грозящих ей со всех сторон (в грезах Хенваса эти напасти были чем-то бесформенным и тянущим к королеве свои суставчатые лапы, источая яд). Он был уверен, что будь у него шанс и он бы проявил себя не хуже джаффа. Сколь бы не были сладки эти мечты, он понимал, с избранными воителями Королевы ему не сравниться. Вот если бы он был сильнее и быстрее... Он же всей душой стремился быть полезным Богине. Полезным, но не в качестве крестьянина или обычного ремесленника. Где-то в душе он почувствовал прилив тепла и сочувствия, что чуть не затопил его сознание, оставив Хенваса тяжело дышать, подобно выброшенной на сушу рыбе. Показалось ли ему или впрямь он ощутил жаркое одобрение в отношении его устремлений и грез? Но чье? Лес был пуст, куда не кинешь взгляд. И все же знать, что кто-то посторонний слушает твои мечты, было жутко. Однако, знать что кто-то понимает, разделяет их, было приятно.
Юноша запрокинул голову к вечерним звездам, что мерцали в тишине. Эх, если бы он только мог хоть что-то изменить...
-----------------

«Смотри, вон еще ягоды», - сестренка ужом нырнула вперед, к старому черничнику. Ягоды уже перезрели, но прохлада, длившаяся несколько последних дней, не дала ягодам забродить. Впрочем, возможно, они просто не были достаточно сладкими. К лепешкам черника была бы славным дополнением, а сваренная с добавлением меда и вовсе желанное лакомство для детей. А уж если мать решит испечь пирог… Сам Альдред не слишком любил собирать ягоды, но не имел ничего против их поедания. Так что, если он хотел угоститься вечером лепешками, пирогом или сладким напитком, стоило помочь сестре, уже споро обиравшей чахлые кустики. Тонкие девчачьи пальчики ловко снимали запоздавший урожай иссиня черных бусин и бросали их в корзину – она почти не запачкалась соком. Пальца же Альдреда уже были покрыты фиолетовыми пятнами. Ягоды были слишком зрелые и готовы были лопнуть, стоило их только потянуть, а легкостью и проворством Цилии в сборе черники, он не обладал. Ну, по крайней мере, в отличии от младшей сестрички он не поставил бы корзинку так близко от края откоса. Парень уже хотел переставить ее, но девочка, заметив еще один кустик с ягодами, попятилась, задела кузовок ногой и тот, побалансировав, исчез, свалившись куда-то вниз. Цилия ахнула, зажав рукой рот, глаза ее наполнились слезами – девочка набрала почти половину корзинки. Альдред выпрямился, дабы взглянуть на корзинку, уже ожидая увидеть ее опрокинувшейся в окружении россыпи ягод. Как бы ни так, каким-то чудом туес съехал по не самому пологому склону и стоял в низине, похоже, не потеряв ни одной ягодки. «Вот так-так! Ты только глянь, туес не опрокинулся!» - трудно было удержаться от возгласа. Цилия, уже начавшая тереть глазки, недоверчиво взглянула на брата, подошла к краю откоса и восхищенно ахнула. Переглянувшись, дети начали осторожный спуск вниз. Корзинка стояла на краю прогалины, засыпанной каменной крошкой и кусками камня. Посередине же возвышался камень высотою превышающий человеческий рост вдвое. Он имел неправильную форму и определенно был обработан рукой человека, да только понять, что именно автор пытался вложить в него, сказать было трудно, почти невозможно. И все же, он будил некую тревогу и создавал вокруг себя напряжение, незримое, но ощутимое. Упрямо тряхнув головой — неужто он испугается какой-то каменюки, Альдред направился к глыбе породы. За спиной раздался голосок Цилии: «Альдред, куда ты? Подожди! Не ходи туда!» В этом тонком и звенящем голоске звучала неподдельная тревога.
- Не бойся, я просто посмотрю на него и все. Хочешь, вместе глянем?
Девочка закусила губу в неуверенности. «Ну же! Он тебя не тронет, и я тебя в обиду не дам! Я же твой старший брат». Эти слова возымели свое действие и малышка спешно подошла к брату и вцепилась в его протянутую руку. Странно, похоже она и впрямь боялась камня. Ну, он-то не боится. Они шагали вперед, мальчик, уверенный и решительный и девчушка, цеплявшаяся за его ладонь с отчаяньем утопающего. В паре шагов Альдред остановился. Камень как камень. Только здоровый, да резать его пытались. Может резьба с другой стороны? Он начал медленно обходить его, под ногами тихо позвякивали осколки отколотые кем-то от глыбы. Мальчик задумался, глядя на эти кусочки породы и даже хотел подобрать один из них когда Цилия закричала и выдернула руку. Обернувшись к сестре, Альдредд увидел ее на коленях, обеими руками закрывавшую глаза и прячущую лицо в подоле. Медленно он обернулся и увидел чудовище. Не сразу он понял, что это была всего лишь статуя. Даже не статуя, набросок, грубый и незаконченный. Но с этого наброска на него смотрели глаза. Смотрели взглядом, от которого нельзя было ни спрятаться, ни скрыться. Мальчик сжал зубыи пробормотал дабы укрепить свою уверенность: «Ты просто камень. Ты вырезан». И будто желая убедиться в этом, он шагнул вперед и положил руку на поверхность полуобработанной глыбы. И тут же в его голове будто произошел взрыв, яркий, многоцветный, смешавший воедино все его ощущения и чувства.
Альдред сидел на земле в двух шагах от камня, вытирая кровь, льющуюся из носа. «Зачем? Зачем ты это сделал? Не надо было!» - Цилия со слезами на глазах подала ему тряпицу. Парень взглянул на перепуганную сестренку, прижал ткань к носу и поднялся на ноги: «Пойдем отсюда. Больше я сюда точно не ногой». Девочка промолчала. Она знала, это ложь. Хуже того, чудовище в камне тоже это знало и ей казалось, что она слышит его тихий смех. Но об этом Цилия тоже промолчала... Дети подобрали корзинку и ушли не оборачиваясь. Но оба знали что еще вернутся сюда.
У греха много орудий, но ложь — это рукоятка, которая подходит к любому из них.
Abyssus abyssum invocat

Dregn
Активный участник
Сообщений: 449
Зарегистрирован: 26 дек 2010, 12:22

Re: Столица. Храм Морриган

Сообщение Dregn » 20 авг 2014, 18:32

Она сидела на поляне, стараясь унять слезы, но обида и горечь, жгли ее душу изнутри. Отец опять напился и начал со своих привычных обвинений, на которые взбирался, как на любимого конька. Что она пошла в мать. Что она точно ведьма, Что он выбьет из нее эту дурь. Ему не пришлось долго заводить себя. Когда он потребовал достать ему из погреба молока, она возразила, что оно скисло. Естественно, в этом тоже оказалась виновата она, а не он, забывший вожделенную сейчас крынку на всю ночь на столе. Нет, во всем виноват вовсе не эль, которым он заливался с тех пор, как сломал ногу, объезжая соседскую лошадь. Куда проще переложить вину на жену, которая предупреждала его о том, что животное не любит запаха спиртного. Хотя, конечно, не предупреждала – предрекала! Предсказала! Ведьма! И он не забывал ей того случая, пуская в ход кулаки, когда мозг, затуманенный алкоголем, отключался вовсе. И чем дальше, тем чаще это случалось. Матушка, зачем ты меня оставила, а не забрала с собой?! Теперь вся злоба человека со сломанной ногой и, по его мнению, сломанной судьбой, находила выход при виде его собственной дочери, столь похожей на мать кротким ликом и разумностью, в которых он видел лишь маску, за которой скрывается злорадствующая нечисть.
Хорошо хоть она нашла эту поляну. Здесь он ее не найдет! Вновь в ее душе сплелись страх, боль и любовь к отцу, который даже избивая ее, всегда говорил, что это ей на пользу. Даже в самых потаенных уголках своей души она не желала ему зла, но он сам разрушал себя и свою жизнь. Тахра обернулась к незаконченной статуе и попыталась улыбнуться сквозь слезы. Конечно, она была пугающей, но именно здесь ей казалось, что она слышит голос. Голос, шептавший на неведомом языке. Она не знала о чем, но слышала низкие бархатистые переливы, его мягкость и глубину, позволяла обволакивать его утешающему тону и сладости. Это был кто-то, что обещал поддержку и утешение тогда, когда даже дома она не могла этого сыскать. Вначале девушка боялась, а не означает ли это, что она и впрямь ведьма? Что она и впрямь нечиста и подозрения отца небеспочвенны. Но через пару визитов на эту поляну она забыла об этом, впервые после гибели матери ощущая покой и поддержку. Даже если дарящий ее выглядел монстром, ей было все равно – она слишком устала от боли и страха...

Интермедия в Варпе...
М'Кахен чуть улыбнулся, потирая руки. Медленно, потихоньку, он собирал вокруг себя тех, кто позже сыграет свои роли в его обширных планах. Забытые, обиженные, любопытные, бестрашные, безумные, коварные и наивные... Пока их было до крайности мало и демон бережно подпитывал их интерес, складывая обстоятельства, толкающие смертных в его объятия. Он не брезговал вмешиваться в сны, мысли, судьбы заинтересовавших его смертных и их окружения, меняя (а кое-где и ломая) их, с присущей ему безжалостностью. При этом он не забывал дарить своим новым подопечным толику тепла и поддержки, зная, как легко поначалу ломается хрупкий, тянущийся к нему, росток веры. Где-то он подогревал гнев и обиду, где-то расплял любопытство, кого-то утешал, кому-то строил каверзы и испытания. Пока их шесть лишь и они не знают друг о друге. Порождение Варпа всерьез затронуло лишь двоих, и то, одному это на пользу не пошло, но не выбрасывать же перспективный инструмент? Осталось призвать троих еще и можно начинать – девять хорошее число, возлюбленное Тзинчем и его творениями. Да, вот тогда он всерьез начнет плести тенета, что опутают сей мир и потянутся в другие...
А девочка мила. С душою чистой и изаненой, она имела даже имя подходящее. Тарха – растущая на древне-кельтском. Да, ей предстоит возвыситься над собой, найти источник силы в душе и вспыхнуть светом. Вот только смертные частенько забывают. Что свет не только жизнь дает. Он может срывать покровы тени с потаенных секретов, может ослеплять, испепелять! “Ничего, дитя. Уже скоро”, - промурлыкал Владыка Перемен, зная, что девушка услышит только мягкое обещание покоя...
У греха много орудий, но ложь — это рукоятка, которая подходит к любому из них.
Abyssus abyssum invocat

Dregn
Активный участник
Сообщений: 449
Зарегистрирован: 26 дек 2010, 12:22

Re: Столица. Храм Морриган

Сообщение Dregn » 24 мар 2015, 21:52

Хенвас вновь ушел в лес. Он сам не мог понять, что гнетет его и тревожит. Собственное бессилие? Угасшая надежда на помощь Кормака в становлении джаффа? Ощущение того, что все вокруг считали его непригодным ни к чему? Ведь совсем недавно он жил уверенный в своих силах и своем будущем и вот, после знакомства с одним из Богов, он потерял эту беспечную веру в себя, ощущая во всем безмолвный упрек своей бесталанности, от которой отвернулись даже Боги! Если он не нужен Кормаку, то с чего он решил, что он понадобится самой Призрачной Королеве? Это было горько осознавать. Горько и обидно до глубины души. И не меньшую боль приносило невесть откуда берущееся чувство вины, как если бы его способности к изучению божественных рун зависили лишь от его желания. Или зависили? Эти сомнения пожирали его изнутри и он был не в силах им помешать. А потому он вновь ушел в лес, скрываясь от кажущихся ему пренебрежительными взглядов, как если бы все знали о его неудачах. Он пнул в сердцах какую-то палку и та пролетев пол-метра, отскочила от... статуи. Как же ак? Он и не заметил, как вышел на эту злополучную поляну с огромной и уродливой каменюкой. Парень мрачно взглянул на статую и на мгновенье у него поплыло перед глазами. Он спешно отвел взгляд. Нет, определенно с этой статуей было что-то неладно! И его пробирала дрожь при мысли о том, какова бы она была в завершенном виде. Внезапно, взгляд его зацепился за какой-то предмет. Хенвас наклонился и подобрал несколько цветов, переплетенных друг с другом. Похоже, тут еще кто-то бывает. И охота им сюда приходить? Юноша и сейчас ощущал усталость в ногах и странное дремотное состояние. Может и впрямь стоит здесь немного отдохнуть? Конечно! Он и не заметил чужой мысли, закравшейся в его голову. Молодой человек пристроился прямо у подножия статуи, подложив под голову сложенную куртку. Он мновенно заснул.

Вокруг был туман, густой и пушистый, жемчужно-серый, будто облако опустилось на землю. Хенвас огляделся. Везде это белое марево, куда не кинь взор. Хотя нет, вон там какой-то темный силуэт заметен. Парень положил руку на рукоять ножа, хотя и не ощущал опасности. То, что он увидел, подойдя поближе, удивило его своей обыденностью. Стоял то ли ткацкий станок, то ли станок для плетения кружева. За ним сидел парень примерно его лет и сосредоточенно что-то выплетал из многоцветных мерцающих нитей.
"Привет. Что ты здесь делаешь", - голос Хенваса звучал глухо и недоуменно. Действительно, ну что здесь мог делать юноша с такой штуковиной? Да и не мужское дело это - прясть и ткать.
- Не дело определяет человека, а человек - дело.
Незнакомец ответствовал, будто бы прочтя мысли Хенваса. А затем, прервав свое занятие, обернулся. Похоже, он был не столь уж молод, как казалось на первый взгляд. Морщинки вокруг глаз и что-то в самих глазах говорило о том, что он гораздо старше. Да, его лицо было гладким, юным и полным лукавства и озорства, но нечто мешало поверить в эту мнимую юность.
- Верь своим чувствам, воин.
"Он что, и впрямь читает мысли?" - подумал парень, однако вслух произнес: "Я не воин".
- Ну, главное не что снаружи, но что внутри.
Хенвас с любопытством рассматривал своего безмятежно улыбавшегося собеседника. Высок и худ, почти что тощ. Черные волосы были гладко зачесаны назад, открывая худое узкое лицо с длинноватым носом и яркими темными глазами. Губы были тонки. Одет же он был и вовсе как-то поиноземному. Уж не шпион ли? А может один из чужеземных лже-Богов? Пальцы Хенваса еще крепче обхватили рукоять ножа. Напасть? Но этот человек казался безоружным и не проявлял признаков агрессии. Он сглотнул, не уверенный в том, что стоит предпринять.
- Нет, я не Бог. Не мнимый и не истинный...
"Нет, он точно читает мысли! Так кто же он?!"
- ... скорее демон.
Молодой человек смешался от подобного откровения, не зная, верить ли сказанному и что тогда свершить.
- Ты сомневаешься, да, Хенвас?
Тут незнакомец улыбнулся, обнажая зубы. Нет, это точно был не человек! Зубыбыли остроконечны, будто выточены из дымчатого кварца или хрусталя. А глаза... теперь они сменили цвет и походили на искристые опалы, в которых переливались многоцветные всполохи, обрамляя бездонный колодец зрачка. Голос стал глубже и мягче.
- Не страшись, я не враг тебе. Мне и впрямь ведомы твои стремления и мечты. И бы мог помочь осуществить их.
Хенвас все не мог отвести взгляда от переливающихся глаз. Едва слыша себя, он прошептал: "Ты ведь не таков на самом деле. Ты как та статуя".
Ткач рассмеялся и зааплодировал.
- Браво! Право, твоя интуиция ведет тебя по верному пути. Так по пути ли нам?
- Помочь? Мне? Осуществить мечты? Но я мечтаю лишь о служении Королеве! Стать Джаффа!
- Желание достойное и похвальное! Но чтобы поступить на службу к ней, необязательно становиться джаффа.
- Но я не хочу служить писцом или еще кем, я хочу быть воином!
- Не сомневаюсь. И, поверь, ты станешь им! И о твоей преданности и силе будут висы сочинять и саги. Незнакомец встал. Он был куда как выше Хенваса, хоть тот был парень не из мелких. На плечи юноши легли ладони.
- Только учти, я ни за что не предам свою Королеву! Я буду верен ей!
- О, да! Ну, что, ты готов?
- Что нужно сделать?
- Ну, для начала, проснуться...


Хенвас проснулся на сумрачной поляне со статуей, но вот дела, сквозь листву пробился света луч, что пал на идола и юношу, как будто бы благославляя. Как жаль, что это был лишь сон! И все же Хенвас в кои-то веки ощутил подъем душевный... Насвистывая весело он двинулся домой...
У греха много орудий, но ложь — это рукоятка, которая подходит к любому из них.
Abyssus abyssum invocat

Dregn
Активный участник
Сообщений: 449
Зарегистрирован: 26 дек 2010, 12:22

Re: Столица. Храм Морриган

Сообщение Dregn » 16 апр 2015, 21:40

И Хенвас действительно проснулся. Не только в прямом смысле слова. В нем как будто что-то пробудилось. Он вновь стал работать, вместо того, чтобы заниматься самоедством, помогая в кузнице и заготавливая дрова на зиму себе, и тем, кто сам сделать это был не в силах. Казалось, он окреп, стал чуточку выше и шире в плечах раздался. Некоторые говорили, что, дескать он пошел в отца покойного, кто-то хмыкал, что это работа его укрепила, но одно было ясно, юноша становился сильнее и крупнее себя прежнего. И никто не предавал особого значения тому, что пару раз в седьмицу, парень уходил в леса на целый день. Порой он возвращался с кроликами, попавшими в силки, или мелкой дичью, что подбил из лука, но зачастую приходил с пустыми руками, но неизменно в хорошом расположении духа.
Да, у него для этого имелися причины. Было странно для него доверится созданию, что открыто именовало себя демоном — порождением тьмы и зла. И все же демон был с ним покуда честен. Хенвас физически ощущал, как меняется его тело, как крепнут мышцы, раздаются кости. Теперь ему частенько приходилось делать вид, что он устал, что б жители деревни не поняли, что он бы мог без устали колоть дрова весь день или махать кувалдой в кузнице без перерыва. Это было удивительно и волшебно, хоть и не всегда приятно. Но ноющие суставы и тупая боль в мышцах были малой платой за даруемую силу. И Хенвас был благодарен за подобный дар. Порой, у каменного алтаря он погружался в сон, чтобы вновь встретить в белом мареве демона-ткача. Юноша неизменно был радушно встречен этим созданием, что оказалось веселым и забавным собеседником. Странно, знания, облеченные в аллегорические сравнения и шутку, до Хенваса доходили быстрее, хоть и не усваивались полностью. Впрочем, демон никогда не выказывал разочарования и казался не менее доволен прогрессом трансформации тела смертного, чем сам молодой человек. И еще более ему понравилось, когда Хенвас принес к алтарю окровавленную волчью тушу и выпустил у камня кровь, которая в него впиталась не оставив и следа. С тех пор часть добычи на охоте оставалась у камня как подношение Нерожденному. Нерожденный, как демон назвался Хенвасу, правда, не всегда был одинаково благодушен. Порой он говорил загадками или иносказательно, порой рассказывал легенды о других мирах и их героях, порою ловко уходил от ответов на вопросы, но юноша воспринимал подобное как игру, не обижаясь и не злясь на того, кто осуществлял его мечту. Порой он находил у статуи венки или ягоды, из чего делал вывод, что не он один сюда приходит с подношением. Как интересно было бы узнать других просителей, узнать о чем они мечтают и чего хотят. На вопросы о других последователях демон неизменно отвечал, что будет время и юноша узнает сам многое, если не все.
Тем утром, Хенвас, направляясь к алтарю, нес на поясе птицу, что подбил из лука еще до рассвета. Казалось невероятным, но в темноте он теперь ориентировался довольно хорошо, научившись полагаться на обострившиеся чувства. Скоро он будет готов посостязаться с джаффа, хотя Нерожденный и говорил, что спешить не стоит. Ведь сила силой, а драться как они, пока он не умеет. И, похоже, демон тут помочь мог мало. Порождение тьмы говорило что тут важен опыт и что сам он не боец, чтоб этим опытом делиться. Уже спускаясь в низину, Хенвас вдруг увидел у подножья статуи фигуру. С удивлением признал он коленопреклоненой фигуре Тарху, дочь спивающегося объезчика лошадей. Бывшего объезчика, ибо после перелома ноги он уже лет пять на лошадь не садился, зато частенько напивался и, как ходили слухи, избивал жену и дочь. Жена померла вскоре, а вот Тарха с ним осталась. Неудивительно, что она предпочла бежать сюда, под покровительство демона. Ведь по сравнению с Нерожденным, ее отец был сущим воплощеньем зла. Подойдя к ней тихо, юноша заметил, что рука у девушки лежит на статуе без последствий, в то время как у него, когда он пару раз случайно прикасался к камню, шла носом кровь, да и чувствовал он себя после такого скверно. А ей, вон, ничего. Не зная, что бы предпринять, Хенвас уселся рядом, терпеливо выжидая. Общение с демоном и необходимость скрывать свои способности и силу, сделали Хенваса несколько хитрей и терпеливее. Вот девушка вздохнула, ее транс прервался а глаза раскрылись, обнажая их синеву, сравнимую лишь с небом по весне. Странно, разве у нее не зеленые глаза-то были? Впрочем, и глаза у Хенваса поменяли цвет, став из серых голубыми, по счастью перемена не так уж и бросается в глаза. Тарха сейчас смотрела на него испуганно и, казалось, подобно лани, неловкое движение заметит и рванется прочь.
- Не бойся, я сюда уже недели две хожу.
Нелепое начало разговора, но иного парень не придумал. «Значит, ты знаешь о М'Качене?»
- О ком?
- О демоне. Нерожденном.
«Ну, да, я с ним знаком», - в глубине души мелькнула искра ревности, ему-то демон только прозвище назвал. Но будто прочитав его сомнения и ревность, девушка улыбнулась: «Это тоже не настоящее его имя, не полное». Испытал ли он облегчение при этом? Пожалуй, да.
- А что он дал тебе?
- Возможность видеть...
Хенвас рассмеялся: «Так ты и так слепою не была!»
- Ну, теперь я могу смотреть немного подругому. Чуть-чуть вперед или назад. Ты, кстати знаешь, что сюда приходят еще трое?
- Знал, что кто-то тут бывает, но вот кто?...
- Двое — дети. Как мне кажется, Альдред и Цилия. Они частенько в лес уходят далеко и надолго. И от других детишек держатся особо. А вот третий...
«Наверное, Поввел», - и сказав это, Хенвас понял, что его догадка — правда. Кем же еще мог быть поклонник демона, как не тот, кто создал его образ?...
В деревню они возвратились вместе, и Аника, что была подружкой Хенваса, в расстройстве и гневе сжала кулаки. Она выследит эту парочку и эта ведьма, Тарха, так от нее получит!

Владыка Перемен старательно и осторожно раздувал угли ненависти и ревности в груди Аники, действуя спешно, но при этом осторожно. Ведь подтолкнешь ее чуть больше, и она устроит сцену посреди деревни. Поменьше — и решит ограничить месть Хенвасу встречною изменой. Его же подопечные вскоре смогут познакомиться все вместе, не считая Малека, которого Нерожденный оставил напоследок, как тот когда-то оставил Хенваса. Да, он форсировал события, подталкивая членов его крохотного культа к объединению и знакомству. Дети получили от него свои дары и даже игрушку, о которой не мечтали — кристальный шарик, наполненный туманом, что менял свой цвет по воле владельца. Более того, он научил их простенькой игре с этим шариком и брат с сестрой теперь частенько устраивали поединок воль, когда в шарике противоборствовали два цвета. Отличная тренировка разума и концентрации. Поввел же теперь мог видеть в камне формы того, что вырезать хотел. Теперь, когда он не тесал каменные кирпичи для домов, то резал затейливые орнаменты, что раскупаться стали на ура, столь были выполнены они искусно. Что ж, примерно через неделю, Аника последует за Хенвасом и Тархой и увидит культ. А увидев, испугается и доложит в крепость Морриган. Что и требовалось от нее. М'Качен холодно улыбнулся. Все шло по плану.
У греха много орудий, но ложь — это рукоятка, которая подходит к любому из них.
Abyssus abyssum invocat

Dregn
Активный участник
Сообщений: 449
Зарегистрирован: 26 дек 2010, 12:22

Re: Столица. Храм Морриган

Сообщение Dregn » 23 апр 2015, 22:23

Прошла неделя с тех пор как они все собрались у статуи. Вот и сегодня, Хенвас, шедший к статуе с телом пойманного им олененка на плечах, смотрел на всех тех, кто откликнулся на их с Тархой послание прибыть к алтарю демона в один день, в одно время. Вот Поввел, присевший у статуи, работающий с камнем осторожно и уверенно. А тот, как будто жаждал облечь в форму тот ужас, что таился за гранью мира вещного, осыпаясь песчинками под прикосновениями резчика, послушно являя миру запретное. И пусть работа шла медленно, но Хенвас видел, как в глыбе проступают складки одеяния и огромная когтистая ступня, напоминавшая птичью лапу. Безумный скульптор едва воспринимал то, что вокруг происходило. В такие моменты весь мир для него сужался до незавершенной статуи заточенной в глыбе камня. Вот на поляне сидят Альдред и Цилия. И Тарха рядом с ними, наблюдавшая как дети забавляются с магическим кристалом что порою поднимался в воздух по воле Цилии, то наполняя его королевским пурпуром, то ярким изумрудным цветом, а то пронзительной голубизной или червонным золотом. Порой и Тарха становилась участницею их забав, говоря что это помогает сосредотачиваться. Нет, Хенвасу больше помогала сосредотачиваться охота. Когда он видит след и чует зверя, когда выжидает терпеливо будучи в засаде, когда натянутая тетива трепещет в пальцах, стремясь отправить в воздух посланницу смерти - стрелу каленую. И не только Хенвас это ощущал. Взять того же Мику, сына псаря из соседнего селения. Вот он сидит в обнимку с парой гончьих, тихо ворча и подвывая по-собачьи, как если бы на языке их изъяснялся. Впрочем, он говорил, что именно это он и делал, как знать... быть может это правда. А Бран, бродячий чеканщик, что явился следуя своим снам, сидел поодаль ото всех, так и не сблизившись с другими. Он выглядит печальным и угрюмым. И решительным. Их было семеро, но некие намеки демона давали повод подозревать, что были и еще им одаренные. Но по невыясненной причине, Нерожденный держал их в стороне от остальных. "Я подношение принес", - Хенвас улыбнулся всем собравшимся. Он знал, что после того, как олененку выпустят кровь на жертвенник, они разделают его, зажарят и съедят, наслаждаясь вкусом мяса свежего и мягкого. Добавят к этому буханку хлеба, козий сыр, что Тарха принесла. И может Мика захватил немного молодого эля. А дети ягод принесли. Они все были разные, но их объединяла тайна и те дары, что демон им вручил. Для каждого свое умение, талант, особенность. Это объединяло их ничуть не хуже дружбы, хотя до полного доверия был путь не близкий. Они менялись. Незаметно, исподволь, едва заметно, еле ощутимо. И низина, где стояла статуя, менялась тоже. Кое-где трава сменила цвет на тускло-серый, что чуть светился когда сумрак опускался над поляной. Несколько камешков выглядели так, как будто их макнули в масло и разводы радужные в них впитались, составив сказочный узор. В одном месте некогда сухое дерево стало покрываться налетом золотистым, как если бы на его поверхность кто-то распылил металл. И непонятно было, то ли поляна стала больше им подходить и соответствовать, учитывая их странности и способности. То ли они становились более странными, соответствующими ей.
Хенвас свалил добычу рядом с камнем, и, достав заточенный нож, быстро провел по горлу жертвы. Алый жизни сок тугой струей ударил в статую, забрызгав часть вырезанной Поввелом ступни и складки одеяния. Хенвас знал, что она впитается, лишь стоит крови прикоснуться к камню, но в этот раз он стал свидетелем почти что чуда - на миг ступня и складки ткани приобрели цвет и блеск живой. Хоть камень сер был, парень мог поклясться, что одеяние бело как снег, а ступня покрыта будто чешуей. Обернувшись, он наткнулся на испытующий взгляд резчика по камню. Они без слов кивнули, решив не посвящать других в подобное. Внезапно, за спиной раздался крик Альдреда: "Ого! Вот это да, сестренка! Ты видала! И совсем не жжется!" Мальчишка стоял вытянув руку по пальцам которой весело скакали огоньки, частицы пламени живого, искрящиеся и меняющие цвет. Где-то в кустах раздался треск. Все обернулись, но не увидели ничего приметного. А мальчик от радости пустился в пляс, все потрясая своей рукой, объятой пламенем.
--------------------------

Аника бежала со всех ног, дыхание от ужаса сбивалось. То, что она увидела... чему она была свидетелем. И Хенвас с ними... На бегу она старалась вытереть злые слезы, застилавшие глаза. Все, все там были чародеями и колдунами, что способны порчу навести и причинить зло только взглядом. Что этот Альдред, чья рука пылала, пока он заходился смехом. Или сестра его, над чьей ладонью парил и менял цвета прозрачный шарик. И остальные тоже, хоть она не видела свидетельств. Но сердце ей подсказывало, что ее догадки - правда. И это богомерзкое отродье, что вырезает Поввел! Нет, не зря говорили, спятил он недавно! Впору послк встречи... с Хенвасом. Аника закусив губу, неслась не ведая пути, но что-то вело ее прямо к столичному граду Морриган, придавая сил для бега. И где-то вдалеке, за гранью шепот слышался: "Беги, дитя! Беги! Настал мой срок! Неси весть Королеве!"
У греха много орудий, но ложь — это рукоятка, которая подходит к любому из них.
Abyssus abyssum invocat


Вернуться в «Магтирет»

Кто сейчас на форуме

Количество пользователей, которые сейчас просматривают этот форум: нет зарегистрированных пользователей и 1 гость