Сообщение Джулия Кори » 31 июл 2015, 18:16
Ждать пришлось недолго. Вскоре в палату вошла мулатка среднего возраста. Черные прямые волосы женщины были коротко подстрижены. Полные чувственные губы были недовольно поджаты. Большие пронзительные карие глаза, выделялись на вытянутом лице и смотрели внимательно, холодно. У меня сложилось впечатление, что она оценивает меня. Я же отметила, что для своего невысокого роста, девушка обладала крепким и физически развитым телом, при этом не лишённым изящности. Офицерская форма зелёного цвета была не в силах скрыть женственную фигуру.
Офицер присела рядом с койкой. В глаза тут же бросились петлицы, на которых был изображена стилизованная птица и кобура на поясе с тяжёлым пистолетом.
– Здравствуйте, меня зовут Рехема Нун. Доктор Кросс сообщает, что физически вы скоро будете в порядке.
Девушка положила ногу на ногу и умастила на колено планшет.
– Моя функция заключается в том, чтобы пристроить вас к делу в условиях текущего кризиса.
Рехема боднула меня цепким взглядом, словно обдумывая с чего бы ей начать.
– Итак, мисс… – она сверилась с данными планшета и хмыкнула, покачав головой, – Кори… Джулия Кори… У меня есть два объяснения вашему недавнему появлению на полосе отчуждения секретной инопланетной базы… Наверняка Вы знакомы с теорией параллельных миров? Мне кажется, что Вы по какой-то причине переместилась из своего в наш мир. Мне сложно точно сказать, в чем наши миры похожи, а в чем различаются. Важно, то, что в наших прежних реальностях, в значимых, или лучше сказать узловых точках мы принимали разные решения. Так или иначе, у меня для Вас новость…
Рехема встала и подошла к окну. Она подняла жалюзи и открыла ставни. В палату хлынул поток света, а за окном на посадочное поле космодрома заходил космический транспорт «Кашалот».
– Мы на моей родине. Эта планета называется Абидос. У меня была знакомая на Земле, Саманта Картер, вот она бы смогла вам объяснить это более правильно. Ее одно время очень интересовала эта тема. К сожалению, я простой военный и слабо разбираюсь в научных теориях того, что произошло с нашим миром во время Катастрофы. Я разбираюсь с последствиями… Такими как вы, мисс Кори…
Штабс-капитан вновь уселась на табурет.
Едва палату залил яркий свет, я поморщилась – на мгновения меня ослепило, но я всё же поняла, что женщина не шутит. Даже того, что я увидела в эти короткие мгновения, хватило понять, что так база на Янтаре выглядеть не может. Получалось, что доктор Кросс с самого начала сказала мне правду. Не смотря на то, что в палате не было холодно, по её спине пробежал холодок.
Я долго рассматривала залитый солнцем пейзаж, прежде чем вновь взглянула на красивую смуглую женщину. Нет, я нисколечко не удивилась тому, что пространственно-временной туннель вблизи Монолита, в который я угодила, приняв за скопление аномалий, между которыми ещё можно было бы проскочить, перенёс меня в другой мир. Меня удивило то, как спокойно восприняли моё появление на базе. Ощущение возникало такое, что я не первый, а возможно и не последний человек, которого занесло к ним таким путём. Получалось и то, что они ничего не знали о том, что военные, пытавшиеся проникнуть вглубь Зоны к самому реактору, были готовы голову оторвать мне только за то, что я помогала уйти из под обстрела раненым ребятам из хорошо известной в тех краях группировки "Монолит", а потом, следуя клятве, о которой, к слову, забыли многие врачи, с которыми мне довелось столкнуться перед тем, как прийти в Зону, шила, извлекала пули, порой вытаскивала с того света совсем уж молодых ребят, ведь некоторые из них, пытаясь уйти от военных, стремились проскочить между аномалиями, зная, что военные за ними туда не пойдут – словом, выполняла работу врачей в том месте, куда по доброй воле не согласится идти работать ни один выпускник медицинского института или придут лишь такие, как Болотный Доктор.
Однако фраза военной не могла не вызвать смех.
Пристроить... При одном только воспоминании об этих словах я едва сдержала смешок. «И куда они смогут меня пристроить?» – думала я. Единственный диплом, который у меня был и который выдала мне сама Зона по окончанию курса, что преподал Доктор – была жизнь, и если им нужна была бумажка от какого-то университета, то о таковой стоило бы забыть. О жизни же внутри Зоны я знала всё, но здесь, в другом мире, мои знания были бесполезны.
– Мисс Нун... – При первых же словах я закашлялась. В пересохшем горле жутко першило. – Мисс Нун, я даже не знаю, что и сказать... – Облизнув пересохшие губы, я всё же попыталась продолжить. – Меня не удивляет, что я оказалась внутри пространственно-временной аномалии... Я – как бы это помягче выразиться – часто сталкивалась с ними ранее, хотя и не с такими мощными, чтобы перенести человека в другую реальность, да ещё забросить на другую планету. И – я помедлила мгновение – я даже не собираюсь спорить с Вами, поскольку и сама вижу, что база на Янтаре вблизи Чернобыльской АС не могла бы преобразиться настолько даже после очередного выброса аномальной энергии, каким бы мощным он ни был. Но Вы упомянули о текущем кризисе... Простите, но я не представляю, как можно пристроить человека у которого в дипломе будет стоять пометка "знахарь". – Ну, здесь я, конечно, погрешила немного. За пять лет работы в качестве ассистента Болотного Доктора я стала не просто знахарем, а неплохим хирургом, да и оружие освоила не хуже бывалых вояк, хотя и применяла его крайне редко. В основном против бандитов, что промышляли грабежами, обирая совсем уж молодых сталкеров, да против хищников, с которыми было нелегко договориться. Но во втором случае, как и мой друг, я предпочитала особые патроны – пневмокапсулу с препаратом, вызывающим болевой шок, но не причиняющим вреда.
Мулатка перехватила мой взгляд и скупо кивнула своим мыслям. Черные прямые волосы повторили мягкое движение и шевельнулись, блеснув на солнечном свете. Стала заметна ранняя седина, до этого скрывавшаяся в причёске. Она встала и подошла к самому обычному столику. Взяв с него графин, налила в бумажный стаканчик воды. Вскоре вода оказалась в моих руках.
– Вы не были удивлены тому, что оказалась внутри пространственно-временной аномалии. Упоминание о том, что вы неоднократно сталкивалась с подобными явлениями ранее, меня очень заинтересовало. Если вам не сложно, расскажите об этом подробней, когда будете готовы.
Большие пронзительные карие глаза, выделялись на вытянутом лице и смотрели внимательно, холодно, но в них закралась тень сочувствия. Тем не менее, взгляд не потерял цепкости. Я поняла, что это неконец, и она только начала задавать вопросы.
– На вас было электронное устройство, – продолжала спрашивать женщина – назначение которого мы не поняли, две единицы автоматического оружия армейского образца и защитное снаряжение неизвестного нам образца. Какое отношение к армии вы имели ранее? Думаю, что мы сможем вам сделать интересное предложение относительно нового места работы, но для того чтобы я понимала вас лучше, мне необходимо провести первичное собеседование.
Штабс-капитан вновь уселась на табурет и устроилась поудобнее, одёргивая юбку.
– Наши специалисты утверждают, что ваши документы липа. Итак, мисс Кори, давайте, начнём снова. Расскажите мне о себе...
Рехема вела себя спокойно. Даже слишком спокойно для текущей ситуации. От меня не укрылось, то что мулатка, сидящая в расслабленной позе была готова к сюрпризам и всяким неожиданностям со стороны собеседницы.
В этот момент стеклянная перегородка вновь распахнулась настежь – израненный мужчина, весь перемотанный битнтами, возвращался в мед. отсек.
– Здравствуйте, доктор. И вам добрый день, – поприветствовал он всех сразу, чтобы не тянуть.
Я сделала несколько глотков, прежде чем смогла хоть немного утолить, мучившею меня, жажду.
Голос незнакомого мужчины отвлёк на мгновение. Я улыбнулась ему, даже не задаваясь вопросом, кто он, и пожелала доброго дня.
– Господин полковник, – штабс-капитан встала со своего места и приложила ладонь к виску, – Здравия желаю. Разрешите продолжать?
Получив кивок, она вновь устроилась на табурете и что-то зафиксировала в своём планшете.
– То есть, мисс Кори, вы отказываетесь рассказать нам, что это за устройство?
Штабс-капитан вновь сделала пометку в своём планшете.
Услышав такой отзыв о ПДА, я с трудом скрыла торжествующую улыбочку, которая того и гляди должна была выявится на лице.
Раз уж они не сумели разгадать пароль и влезть в карманный компьютер, то тут-то и говорить то было не о чем. О том, что взломать мой пароль методом подбора не выйдет, я уже давно убедилась, хотя здесь было всё гораздо банальнее: они пытались, но перемещение через пространственно-временной туннель уничтожило все имевшиеся в нём данные, вот только и я не знала об этом. Впрочем, даже не случись этого, кто сможет догадаться, что паролем является фраза, которая в переводе с божественной латыни звучит: "Куда прёшь, зараза?!" Причём при вводе пароля нужно было ещё помнить, что вопросительный и восклицательный знак в латинском языке не используется.
О том, что во время перехода мог произойти сбой, я даже не подумала. «Нет, не похоже, чтобы им удалось взломать пароль, – размышляла я, не сводя взгляда с черноволосой женщины – а то бы они узнали гораздо больше». Вот только то, что они так быстро выяснят, что документы липа, я, конечно не ожидала, но отвечать что-то нужно было.
– Чтобы пройти на такой закрытый объект, как Зона Чернобыльской АС, пришлось пойти на маленькую хитрость, – начала пояснять я. – Туда многие учёные хотят попасть, и далеко не у каждого тот уровень, что необходим, чтобы работать на базе у озера Янтарь. Многие, совсем ещё ни на что непригодные новички, тоже надеются проникнуть в Зону, чтобы вести свои исследования. – Произнеся это, я чуть надула губки и замолчала ненадолго, прикидывая, как бы не просто повесить офицеру лапшу на уши, да ещё накрутить хорошенько, и этим отвести от себя окончательно подозрения. Самый идеальный вариант – говорить полуправду. По сути я итак использовала общеизвестные факты, такой историей никого из сталкеров или военных не удивишь, вот только в Зоне эта информация гроша выеденного не стоила. – Но дело это непростое, - продолжала пояснять я – вот и пришлось за солидную плату состряпать липовые документы. Я ведь как-никак провалила экзамены ещё при поступлении, а значит о карьере биолога в таком месте мне лучше было бы забыть. Впрочем, когда делали эти документы, там всего лишь заменили второе имя. Моё второе имя Элизабет, а не Элисон. – Господи! Я сама поражалась, какой бред несу! Но раз уж эти ребята на Абидосе ничего не знают ни о вторичном взрыве реактора на Чернобыльской АС, произошедшем в 10 июня в 2006 году, ни о том, что не прошло и два года с момента, как там обосновали учёные лагерь на озере Янтарь, как нашлись те, кто за приемлемую плату готов был провести толпы туристов, то и не нужно было просвещать их насчёт этого.
Впрочем, поначалу, когда первые сталкеры пыталась проникнуть туда, всё действительно было очень строго.
– В итоге устроилась подсобным рабочим, а когда оказались внутри периметра, мне удалось отбиться от общей группы и заняться исследованиями. Я надеялась там многому научиться, а по-иному туда просто не попасть. - После секундной паузы закончила я, в душе посмеиваясь над тем, что всё это было естественно, естественно для тех, кто пришёл в Зону позже, уже в 2010 году, но только не для неё...
- Вот и вся моя история. Любой, кто приходит в Зону волей-неволей должен обучиться использовать оружие, ведь там, не считая не совсем обычных представителей флоры и фауны, есть куда более опасное существо. Человек. Банды там просто процветают. Тем более, что проблема с оформлением оружия возникает за пределами Зоны, в ней достать его гораздо легче и никакие лицензии на его ношение никто не требует. Там же достаём и экипировку. Без неё просто не выжить. Счётчик Гейгера, аптечка всегда должны быть при тебе. Было непросто, но научилась всем этим премудростям и я. Там аномалии, с которыми вы столкнулись, не редкость. Они возникают после каждого выброса и всегда появляются в разных местах.
– Вы не отрицаете того, что ваши документы были фальсифицированы? – ещё одна отметка добавилась к отчёту. - Вы хотите сказать, что фальсифицировали документы, чтобы проникнуть на закрытый объект под названием «Зона Чернобыльской АС»?.. Скажите, Вы считаете, что цель оправдывает средства? Как конкретно вы действовали? Долго ли Вы планировали это… проникновение?
Рехема говорила очень спокойно. Голос лился тихо, почти что струился, обволакивая и успокаивая. Даже гортанный акцент древнеегипетского языка казался в её исполнении мягким.
– Хотите курить? – внезапно спросила она. – Тут запрещено, но для вас мы можем сделать исключение…
Девушка достала металлический портсигар серебристого цвета.
Я лишь пожала плечами. Признать, что документы были фальсифицированы – это было меньшее из зол. Куда хуже, если бы они узнали, что придя в Зону, я спуталась с теми, кого военные на дух не выносили.
– Отказываюсь? Нет. Устройство, что при мне обнаружили – PDA, карманный компьютер. Другое дело хочу ли я открывать, что в нём? Здесь, пожалуй, ответ мой будет "нет". Простите, но каждый из нас имеет право на личную жизнь и переписку. – Я хмыкнула.
– И-и-и... – я выдержала небольшую паузу – я не курю. А по поводу документов я даже отрицать не собираюсь. Там сейчас этим никого не удивишь. Пытаются пробраться многие. Мне просто мне повезло чуть больше, чем остальным. А вот цель действительно оправдывала средства. С тех пор, как я оказалась внутри периметра я ни разу не пожалела о том, что ввязалась в эту авантюру.
Вот здесь я не кривила душой.
Кем я была до того, как проникла в Зону? Хилой болезненной женщиной, у которой не было будущего и которая никогда не смогла бы иметь ребёнка?
Придя в этот вечно меняющийся мир, я стала сильнее. Не веря уже ни во что, я, наконец, обрела себя. Доктор не раз говорил, что у каждого, кто приходит в Зону, есть своя причина. Или он думает, что таковая есть. Второе значительно чаще. Но в отношении меня он был вынужден признать, что в мире за пределами Зоны, я была бы словно нежизнеспособная пена на поверхности водоёма. Зона дала мне всё: здоровье, желание бороться... стимул, чтобы жить.
– Простите, мисс Нун, но я не стану отрицать очевидного. Сейчас, вспоминая, как всё начиналось, мне кажется, что я больше времени потратила на уговоры человека, который мог помочь мне пройти кордон. Видите ли, он считал, что одно дело провести мужчину, зная, что он там погибнет, и совсем другое женщину.
После моих слов в палате на какое-то время воцарилась тишина. Через приоткрытое окно были слышны резкие команды и звук работы двигателей севшего транспорта. В помещение проникал сухой жаркий воздух снаружи, шевеля и играя с вертикальными жалюзи.
Офицер экзопехоты на какое-то время погрузилась в свой планшет, что-то там помечая и пролистывая. Закончив, она бросила быстрый взгляд на молчаливого разведчика и не увидев с его стороны никаких сигналов и возражений, продолжила.
– Мисс Кори, мы прекрасно поняли, что это наладонник. Вы может объяснить назначение блока сенсоров и анализаторов подключённых к нему?
Штабс-капитан защёлкнула портсигар и убрала его в карман необычной униформы.
– Вы утверждаете, что проникли в «запретную зону», купили у преступников документы или участвовали в подкупе должностного лица, завладели штурмовым оружием, также незаконно… Вы оправдываете эти, несомненно, противоправные действия тем, что вели некие исследования самостоятельно. Так?
Рехема кивнула головой, соглашаясь со своими мыслями.
– Скажите, почему вы решили, что мы столкнулись с уже знакомыми вам аномалиями? – офицер сменила позу, выключив планшет, - Экспертиза обоих автоматов показывает, что из них вёлся интенсивный огонь, совсем недавно. Вам приходилось стрелять в людей, мисс Кори? Как часто вам приходилось это делать? Вы кого-нибудь убивали при этом? Если да, скольких людей вы убили?
Девушка покосилась на миниатюрную камеру видеонаблюдения, расположенную в палате, и которую я приметила практически сразу.
Услышав вопрос, я с силой смяла пластиковый стаканчик в руках, а потом взглянула прямо в глаза, сидящей напротив меня, женщине.
– На моих руках крови нет, – холодно, чуть ли не зло, ответила я, чувствуя нарастающую волну ярости – но... в последний раз я была очень близка к тому, чтобы пересечь эту грань.
И это была правда. Я никогда не убивала, всегда предпочитала использовать специальные патроны, которыми снабжал меня Доктор. Зато часто, уходя от преследования, проходила там, куда другие просто не решались сунуться. В тот раз я поступила так же, отвлекла на себя военных, чтобы её друзья могли свободно уйти...
– Моё личное оружие автоматическая винтовка, а вот автомат Калашникова – продолжала пояснять я, уже с трудом сдерживаясь – сказывалось присутствие человека в форме – пришлось забрать у одного из военных.
Я прикрыла на мгновение глаза. Перед внутренним взором вновь отчётливо встала картина того, что произошло тогда. Да, именно тогда я едва не стала убийцей, остановившись лишь в самый последний момент. Кто бы мог подумать, что военные, пренебрегая всеми правилами осторожности, сунуться в тот район, где мощный очаг радиоактивного заражения, а, поскольку выброс произошёл совсем недавно, то и полным-полно свежих аномалий.
Я сжала кулаки так, что побелели костяшки пальцев. "Ну, почему они не остановились? – думала она. – Почему не ушли? Ведь тогда бы никто не погиб..."
Перед глазами вновь встало лицо военного, чей автомат я так лихо прихватила. Не меньше меня занимал и другой вопрос: почему остановилась я сама?
Он не был молод, чтобы я пожалела его как безусого юнца, и он только что на моих глазах убил мою подругу. Да, я могла убить его и даже хотела сделать это, но не сделала. Перевязала рану и ушла, зная о том, что вслед за мной, те, кто найдут его, точно не сунуться. Почему? Что стояло за моим нежеланием убивать? Клятва Гиппократа?
Сказать такое, тем более для бывалого сталкера, было смешно! Подобно другим медикам, пришедшим в Зону, я не давала эту клятву.
Тогда что? Сознание того, что хоть ты и не дал эту клятву, но уже являешься врачом?
Вот это уже возможно, и то вряд ли. Тогда у меня не было возможности задуматься над своими действиями, но вот сейчас...
И ответ здесь был "да и нет" одновременно – я не хотела идти тем же путём, что идут многие другие медики, сознательно нарушающие эту клятву. Здесь Док был прав. И всё равно, чтобы быть врачом, я должна была держать строгий нейтралитет, не позволяя своим чувствам взять верх над долгом… а я…
Я как никто другой поддавалась чувствам.
Тогда что?
Вопрос, на который мне уже никогда не получить ответа.
– Мисс Нун, я даже не стану отрицать, что могла убить его, – после короткого размышления добавила я – как и то, что он дал мне повод ненавидеть его, но я в первую очередь врач, хотя правильнее всё же будет сказать знахарь, и я не могла позволить, чтобы мои чувства повлияли на мои решения. Что до остального... – я тихо вздохнула – то да, там действительно была перестрелка. Этих идиотов-военных занесло в охотничьи угодья одного из самых опасных хищников, разумных хищников. Никогда бы не подумала, что у них хватит ума лезть в это место. – Я пожала плечами. – Все знают, что Припять – место обитания химер. Парень, которому принадлежал этот автомат, успел расстрелять практически всю обойму прежде, чем отключился. – Я тихо вздохнула. – Мне не было необходимости убивать его. Он итак был уже без сознания... – Голос пресёкся, воспоминания захватили, заставив меня дрожать от возбуждения. Те, кто был с ним, погибли все, а ему ещё повезло. Убив мою подругу, он остался в живых, да ещё и получил необходимую врачебную помощь.
От бессильной ярости я стиснула зубы. Да, ему повезло. Обычно после столкновения с химерой не выживают.
– Оказав ему помощь, я ушла, – продолжала говорить я, очень надеясь, что, сидящая перед ней, женщина не заметит дрожи в голосе – правда перед этим прихватила его автомат, а заодно запасную обойму, чтобы не палил за зря. Они уже итак тогда наворотили достаточно. Что до дополнительных функций PDA, – добавила я через мгновение – так это встроенный детектор аномалий и счётчик Гейгера. Не самый удачный вариант покупки, рассчитанный лишь на новичка, каким я прибыла в Зону. И детектор, и счётчик лучше иметь, как отдельные приборы. Они только перегружают системы PDA.
– Эти рассказы, конечно интересны, но у меня время перевязки, – вмешиваясь в разговор, жёстко сказал полковник. Здесь, он, конечно, использовал психологический ход, явно желая с ней что-то обсудить, но и бинты, судя по проступившей крови, тоже менять надо было.
И всё же услышав слова всё ещё не оправившегося от ран мужчины, я поблагодарила судьбу за то, что он вмешался так вовремя. Ещё мгновение, ещё один неосторожный вопрос штабс-капитана, и я вполне могла сорваться.
Всё ещё чувствуя пробегающий по спине холодок, я попыталась встретиться с ним взглядом. Совершенно очевидно, что всё, что я попыталась объяснить, ему, да и сидящей напротив меня женщине, для них не понятно, а значит оно и к лучшему, что разговор прекратится именно сейчас.
На мгновение я перехватила его взгляд, но этих нескольких секунд, отсчитанных ударами сердца, оказалось недостаточно, чтобы понять, о чём он думает.
Наконец, поняв, что мне вовек не просчитать, что таится за этими словами, усталость, может даже раздражение от того, что в палате посторонний, или тонкий расчёт, я, чувствуя себя окончательно отжатой, откинулась на подушку и прикрыла глаза.
В палате начало становиться жарко, и Рехема встала прикрыть окно. Может, она это сделала, чтобы обдумать мои слова. Пока она закрывала окно и затворяла жалюзи, включился климат-контроль, вновь приводя значение температур к комфортному для землян диапазону.
Офицер экзопехоты вновь приложила пальцы правой руки к виску, отдавая воинский салют Крестовцеву.
– Господин полковник…
После этого мулатка вернулась на свой табурет.
– Мисс Кори, что вы можете сказать о назначении блока сенсоров и анализаторов, подключённых к нему? – терпеливо повторила вопрос Рехема, она понимала моё желание увести разговор на отвлечённые темы от устройства, специалисты базы перед этим разговором сообщили ей, что это может быть приспособление для шпионажа. – Какую информацию и как он собирает? И самое главное, куда потом он пересылает сжатые пакеты информации?
Штабс-капитан выжидающе посмотрела на меня так, что я ощутила пробегающий по спине холодок.
– Вы утверждаете, что забрали автомат Калашникова у военнослужащего. К какой армии принадлежал этот военнослужащий? Он был жив в то момент, когда вы забирали у него оружие. Это значит, что вы просто бросили человека одного, без сознания, в месте настолько опасном, что сослуживцы этого военнослужащего погибли? Не значит ли это, что вы обрекли этого военнослужащего на смерть?
Рехема остро и внимательно смотрела на меня – теперь уже она стремилась перехватить мой взгляд.
– Также, Вы, говорите, что часто стреляли из автоматического оружия, в том числе и по живым людям… И со стопроцентной уверенностью заявляете, что никого никогда не убили. Почему вы в этом уверены? Разве не должна была хотя бы одна пуля оказаться бракованной и отклониться с траектории, разве вы всегда попадаете туда куда задумали?
Рехему впервые за время этой беседы покинуло деланное равнодушие, кивнув головой, она криво усмехнулась. Заявления в её понимании смотрелись нелепо.
– И ещё одно, скажите, почему вы решили, что мы столкнулись с уже знакомыми вам аномалиями? – офицер взяла себя в руки и снова вернулась к планшету, не выпуская меня из поля зрения.
Я вновь посмотрела на женщину и усмехнулась.
– Всё просто, – спокойно ответила я. – Прожив месяца три внутри периметра, я столкнулась с врачом, который, как и я, пришёл только для того, чтобы получше узнать это место. Ему нужен был ассистент. Я согласилась, но одним из условий работы было использование особых патронов содержащих пневмокапсулы с веществом, вызывающим болевой шок, но не наносящий вред живому существу. Если Док использовал их, когда отстреливался от обитателей Зоны, с которыми в силу тех или иных причин невозможно было договориться, то я применяла их, если сталкивалась с бандитами. В тот момент при мне были только такие патроны. – Пытаясь справиться с раздражением, я тяжело вздохнула. Ну, как ещё объяснить, что мне не было необходимости таскать с собой боевые патроны?!
Внезапно накатили воспоминания. Поначалу я всегда бродила по болоту, сопровождая Дока, а потом уже Дея сопровождала меня.
Дея... У меня чуть слёзы не навернулись при одном воспоминании о её гибели. Дикая хищница Зоны была моим другом... защитником...
– Что до парня, которого я оставила на Припяти, то за него можно было не беспокоиться. Я знала, что туда идут бойцы из военизированной группировки "Долг".
– Я понимаю, что рассказ интересен и требует внимание. Но, вы займётесь мной, или как? – более жёстко спросил полковник у Рехемы. Он так и не покинул палату.
Несколько долгих мгновений я сидела молча, не спуская взгляда с лица мужчины, которого мисс Нун назвала полковником. Я была удивлена. Сам того не понимая, своим вмешательством он помогал мне избежать ненужных вопросов.
– Мисс Нун, – спустя какое-то время произнесла я, прерывая затянувшееся молчание – совсем недавно вы мне сказали, что эта военная база находится на Абидосе, что это – другая планета, а то и вообще другая реальность. Меня это не удивило. Вторичный взрыв на Чернобыльской АС и произошёл именно потому, что внутри реактора возникла некая аномалия. Именно после этого взрыва появилась Зона. Она постоянно расширялась и всё, что находилось в ней, мутировало. Вам наверняка не приходилось сталкиваться с ожившими мертвецами, зомби, а вот меня даже этим не удивишь. Что до того устройства, о котором Вы так настойчиво меня расспрашиваете, так это компьютер. Мы используем его, чтобы оповестить всех об обнаруженном районе аномалий – после каждого выброса районы, где возникают аномалии, всегда новые – или чтобы сообщить о гибели кого-то из сталкеров. Да, я одна из этих сталкеров, исследователей Зоны. Я пришла в Зону 2011 году и протянула аж до 21 марта 2015 года. Так что меньше всего я могу понять Ваше желание вникнуть в то, что происходит внутри закрытого периметра, ведь это же не ваш мир. Да, там полно разных военизированных группировок и не всегда они поддерживаются правительством той или иной страны. Официально там работают учёные на базе у озера Янтарь, но мои взгляды полностью расходятся с их подходом к делу. Но раз уж вам так интересно, то могу сказать, что там вы можете встретить кого угодно, даже организованные преступные группировки. С ними я никогда не имела дел, тем более что на них уже работал какой-то медик. Как и Док, я – сталкер-одиночка. – Чувствуя себя окончательно измотанной, я тихо вздохнула. – Если это всё, то я хотела бы немного отдохнуть. Если вы всё ещё считаете, что я опасна, то можете перевести меня в камеру. Только для начала дайте, хоть какую-нибудь одежду.
В этот момент в палате появилась ещё одна женщина, смуглая и черноволосая, но несколько моложе моей собеседницы. Полковник, как и я, тут же отреагировал на её приход.
– Вы идите, разговаривайте, а заодно посмотрите там, может Тэя рядом, пусть придёт. – сказал им полковник, но я была слишком вымотана, чтобы понять, что кроется за этими словами.
– Ламия, дорогая, - медовым голосом, даже не сказала, промурлыкала, штабс-капитан, – будь добра, найди господину полковнику медбрата. Проследи, чтобы господину полковнику сменили повязки и обработали раны…
Рехема повернулась к Ламии.
– Вот ещё что. К этой палате приставь двоих экзопехотинцев, пусть стерегут нашу гостью круглые сутки.
Мулатка поёрзала на табурете и снова обратилась ко мне.
– Мисс Кори, боюсь, с отдыхом придётся подождать. Вы неправильно понимаете ваше пребывание на этой базе. Вы здесь не гость, а нарушитель режима секретности объекта. Не простой заблудившийся чабан, а вооружённый задержанный, с двумя автоматами, диверсионным устройством, фальшивыми документами на секретном объекте. От вашего перевода из палаты в камеру, меня удерживает, только, то, что вы сотрудничаете с нами. Не обманывайте себя. Если потребуется, я применю по отношению к вам форсированные методы дознания. Поймите, мы все равно получим все те ответы, которые нас интересуют…
В целом Рехема не угрожала. Офицер говорила спокойно, однако в голосе чувствовалось понижение градуса по сравнению с началом интервью.
– Откуда вы могли быть уверены, что те кто выдвинулся… Как их там? ...
Она сверилась с записями в своём планшете и постучала по экрану коротким, но аккуратным и ухоженным ногтём. Этот сдержанный скупой жест показал, что штабс-капитан теряет терпение.
– «Долг»… Что военизированная группировка «Долг» дошла до раненого военнослужащего? К какой армии принадлежал военнослужащий, которого вы разоружили и бросили? Откуда вам было известно, что до него, раньше не добрались «бандиты» или «твари зоны», о которых вы так часто упоминаете в своих ответах?
Рехема облизнула губы.
– Какими исследованиями вы собирались заниматься в «Зоне»? И какими исследованиями занимались, находясь внутри? И вот, ещё что, мы не нашли при вас ни одной «пневмокапсулы», когда вас обнаружили. Ваши утверждения, что вы стреляли какими-то, особыми капсулами из самого обычного автомата… выглядят не очень убедительно…
Офицер снова вернулась к планшету, не выпуская меня из поля зрения.
– Наконец, ответьте мне, почему вы решили, что мы столкнулись с уже знакомыми вам аномалиями? Отвечать на мои вопросы подробно и по прядку в ваших же интересах. База на военном положении. У меня есть все полномочия пустить вас в расход. Вы попали в очень серьёзный переплёт, по сравнению с которым все «твари зоны» могут показаться не такими уж тварями. При полном сотрудничестве с вашей стороны, командование может понять, войти в положение и простить. Возможно, дать шанс начать с чистого листа здесь – в новом мире, не совершая старых ошибок…
Рехема чуточку театрально вздохнула и сложила руки на натянутой ткани форменной юбки. Она ждала ответы на свои вопросы со спокойствием Сфинкса.
– Отставить медбрата. Я сам к Тэе схожу, – минуту подумав, заявил военный. Полковник встал с койки, при этом оставив на ней бронник, но забрав автомат.
– Рехема, после перевязки, мне нужно будет с вами поговорить, – сказал полковник, прежде чем уйти. Он не стал дослушивать разговор. Вышел из палаты и направился к доктору Кросс.
Едва полковник вышел, я усмехнулась.
– Как уж тут не понять? Вы вот столько времени расспрашиваете меня… А вы не подумали о том, что не только я одна использовала подобное устройство? Что им пользовались и военные, и бойцы группировок, включая тех же бандитов, и обычные сталкеры? Что есть открытые каналы, используемые всеми сталкерами, а есть закрытые, которые используются только внутри группировок. Вот только если удаётся подключится к такому каналу, тогда можно многое узнать. – Я несколько наигранно поджала губы и внимательно посмотрела на Рехему Нун. Всё это было настолько элементарно, что меня невольно поражало и даже раздражало, что сидящий передо мной офицер, сама не догадалась о том, что подключится можно и к закрытому каналу. Сама я об этом знала давно, тем более что друзья из группировки «Монолит» научили подключаться к каналам многих группировок, а их шпионская сеть была гораздо лучше организованна, чем у военных. – Так вот, я отслеживала именно такой канал. Мисс Нун, в Зону ты можешь прийти кем угодно, но рано или поздно тебе приходится делать выбор. Я пришла не для того, чтобы убивать, но приняла то, что в Зоне идёт война. Поскольку свои военизированные группировки там имеют многие страны, а некоторые ещё и нанимают наёмников, то сложно сказать, какой армии он принадлежал. Все переговоры, что велись ими, были на русском языке. Учитывая нашивки на комбинезоне, то, думаю, что всё же к российской, хотя он вполне мог оказаться наёмником американцев. Их целью было захватить «переговорщика», человека, подвергшегося аномальному воздействию Зоны, единственного, кто способен понимать, что происходит внутри неё, а охотились за ним многие. Легенд, впрочем, об этом «переговорщике» тоже очень много. Одни говорят, что он, как Семецкий, бессмертный – здесь я скривила губы, вспоминая, о том, каким бессмертием одарил Семецкого Исполнитель Желаний – вторые это полностью опровергают. Никто не знает, кто он, но всё, о чём он предупреждал, находило подтверждение. Военные подозревают буквально каждого. Ходят слухи, что используя артефакт под названием «пульт», совмещая его с катализатором, он может изменить любое из порождений Зоны. – Я прикрыла глаза, вспоминая о том, как она изменила Дею, превратив в одно из самых красивых существ. Кому, как не мне было знать, кто этот «переговорщик»? И я знала это, знала ОЧЕНЬ хорошо. – А вот в том, что бойцы группировки «Долг» дошли до раненого, в этом сомнений нет, – продолжала говорить я ровным спокойным голосом. Даже слишком спокойным, учитывая ситуацию. Едва я вспомнила о своём долге, ко мне вновь вернулась прежняя выдержка. – Переговоры этой группировки я постоянно прослушивала, к тому же находилась неподалёку, чтобы иметь возможность вернуться, если они пройдут мимо. – На губах появилась жёсткая усмешка. – Может эти ублюдки и кинули бы его, но следом шли бойцы из группировки «Чистое небо». Они, как и я, отслеживали их переговоры. В итоге они повздорили. Бойцы «Долга» пошли дальше, а ребята из группировки «Чистое небо» отстали. Может то, что бойцы «Чистого неба» отстали, чтобы оказать помощь раненому солдату, спасло им жизнь. Четверо идиотов, что ломанулись вслед за мной по тропе, влетели в «мясорубку». – Я чуть поджала губы, но всё же пояснила:
– Так мы называем гравитационную аномалию, едва различимую глазом — сфера, в которой действуют разнонаправленные физические силы, способные разорвать или расплющить любое существо, попавшее внутрь.
Что до патронов с пневмокапсулами, так я расстреляла их, ещё на болоте, когда уходила от «долговцев». Там же и схлопотала пулю. Мисс Нун, я же говорю Вам, что, приходя в Зону, каждый из нас принимает ту или иную сторону. – Я многозначительно посмотрела на Рехему Нун. – А вот ответ на Ваш вопрос об аномалиях и вовсе элементарный. Говоря о такой аномалии, как «телепорт», мы чётко знаем, что это – хорошо заметное сферическое полупрозрачное энергетическое образование. Материя, попадая в область действия аномалии (точку входа), моментально «вываливается» с обратной стороны (точка выхода), но только где окажется эта обратная сторона, никто не знает. То, что я оказалась здесь, говорит о том, что по крайней мере с одним видом аномалий вы всё-таки знакомы. Вообще-то, именно ради изучения разного рода аномалий я и пришла в Зону, а вот изучением поведения существ, порождённых Зоной я занялась именно там. Как оказалось, там всё связано.
Иногда самый лучший способ скрыть что-то значимое – это предоставить максимум возможной информации. Именно об этом и думала я, разглядывая лицо, сидящей передо мной, женщины.
Вся информация, что предоставила я ей, была известна практически каждому, кто находился внутри замкнутого периметра. О закрытых каналах знали все, вот только не каждый мог получить к ним доступ. Сведения об аномалиях и вовсе выкладывались на общем канале, а сообщения о смерти Семецкого одними воспринимались, как шутка, вторыми, как хорошая примета, а третьи и вовсе удаляли их, как спам. О существовании военизированных группировок тоже все знали. Только настоятеля "Монолита" не мог вычислить никто, впрочем, как и переговорщика. То, что я, Феникс, имела связь с группировкой "Монолит" подозревали немногие, но даже у Доктора не было прямых доказательств того, что именно я не раз и не два помогала им выбираться из окружений.
– Вы правы, мисс Нун, – тихо но отчётливо произнесла я, хотя мысли уже текли совсем по другому руслу. – В Зоне идёт война. И, хотя я пришла туда, как обычный исследователь, мне тоже пришлось принять одну из сторон. Зона – она словно единый живой организм. – Я помедлила с минуту, но потом всё же добавила:
– Мыслящий организм… – Сказав это, я поняла, что допустила ошибку. Вряд ли, офицер способна понять такое, а потому быстро добавила:
– Учитывая это, многие из тех, кто приходит в неё изменяется навсегда. – Сказав это, я замолчала. Было совершенно очевидно, что сидящая передо мной женщина ждёт простого, понятного ей объяснения и не уйдёт до тех пор, пока его не получит, а единственное, что ей будет понятно, так это то, что я, Феникс, придя в Зону присоединилась к одной из группировок. Она ждала только признания, и неважно, что то, в чём ей придётся признается будет первостатейной ложью. Главное то, что эта ложь будет понятна им. – Да, придя в Зону, я стала врачом, но, приняв определённую сторону, я так же часто выводила людей из окружения, и не каждый это мог понять, уж тем более военные. Я не убивала потому, что рядом всегда были те, кто готов был прикрыть меня в случае необходимости. – Я бросила быстрый взгляд на прибор, следящий за ритмами её сердца. – Поймите, мисс Нун, говоря Вам это, я не жду понимания с Вашей стороны. У каждой стороны в той войне были свои мотивы. Но я готова пояснить мотивы своих поступков, вот только разговаривать буду только с полковником. – Глядя на неё, я думала: «Они – всего лишь люди, а понять правду мог бы только такой же, как я сама. Пускай думает, что сломала меня, что я готова признаться во всём, что они только скажут, ведь это всё равно не так…». Я только сейчас осознала, насколько устала от этой бесконечной войны, где не могло быть победителей, а были только проигравшие. И уже вкрадчиво добавила:
– Вы могли бы сходить за ним? Не нужно беспокоиться. Мне ведь всё равно не пройти мимо вооружённой охраны. – На губах при этом играла жёсткая усмешка.
Я ожидала, что она встанет и отправиться за полковником, но Рехема спокойно возразила:
– Я решаю с кем вы будете говорить, а с кем нет. Я задаю здесь вопросы. Мы тоже используем автоматическое оружие по необходимости… Мы военнослужащие, а вот какое право вы имели разоружить военнослужащего и разгуливать вооружённой штурмовым оружием. Я так подозреваю, что совершенно никакого. Вас в эту самую запретную зону никто не приглашал. Вы умышленно нарушили закон и проникли мимо запрещающих знаков и выставленных кордонов, вы подделали документы, вы незаконно завладели штурмовым оружием. Также, по вашему собственному признанию, вы предпринимали враждебные действия против военнослужащих Российской Федерации, да, так что, по вашим признаниям расстреляли весь свой чудесный не летальный боекомплект… Сопротивлялись аресту и в заключение всего бросили раненного военнослужащего, завладев его оружием…
Мулатка почти ласково улыбнулась девушке.
– По вашему собственному признанию, вы отслеживали закрытые каналы связи… Вероятно, именно так вы и заманили в засаду наших военнослужащих…. Отказываетесь рассказать, в какой сфере вы проводили исследования, что заставляет меня считать ваши слова как минимум ложью, как максимум – намеренной дезинформацией компетентных органов. Ответьте мне, мисс Кори. Если бы вы были на моем месте, вы оставили бы такого опасного преступника на свободе?
– Бойцы некой группировки «Долг» дошли до раненого, в этом у вас сомнений нет, но вот насколько оказался наш человек в безопасности… Это открытый вопрос…
Голос Рехемы похолодел.
– Мисс Кори, я не верю вам ни на грамм. А потому не имею права оставлять на свободе, вас переводят в одиночную камеру. Вашу дальнейшую судьбу будет решать трибунал.
Штабс-капитан резко встала со своего места.
– У меня всё мисс Кори. Поправляйтесь…
Допрос был закончен. Рехема вышла из палаты и отдала приказ на родном языке Ламии.
– Поручик, эту женщину необходимо немедленно перевести на гауптвахту…
Последний раз редактировалось
Джулия Кори 02 авг 2015, 14:59, всего редактировалось 1 раз.
Ты вырос, принц. И как суров
твой взор отныне!
Ты осознал, что смерть и кровь -
цена гордыни.
И струнам больше не звенеть,
и голос сорван...
Не знаю уж, к добру ли, нет -
ты вырос, Корвин!